Она переехала туда, едва получив магистерскую степень в области корпоративных финансов в международной школе бизнеса Хальта. Лондон никогда не казался ей подходящим местом для жизни и, пожалуй, был слишком очевидным выбором для брокера. Но Милан пришелся Серене как раз по душе.

Ее место было на высоте. И она никогда больше не собиралась спускаться на землю. Город в облаках стал идеальной аллегорией ее амбиций.

Ее офис находился на двадцать третьем этаже одного небоскреба, а квартира — на девятнадцатом этаже другого. Вид оттуда открывался изумительный, но мало того: ритм жизни в городе в облаках стремителен, а значит, приходилось всегда быть в курсе событий, причем не только в мире бизнеса. Иначе она рисковала безнадежно отстать и оказаться не у дел.

Обычно Серена спускалась на улицу только для того, чтобы прогуляться, пройтись по бутикам Квадрилатеро[2], попробовать экспериментальную кухню в очередном новом ресторане, выпить в одном из модных заведений или посетить театр «Ла Скала». Обитатели города в облаках были беспечны и сознавали собственное легкомыслие. Тот, кто не отличается легкостью, не может летать. Живя, как языческие божества, они распрощались с духовностью. Их гуру были шеф-повара и бармены, а единственными советчиками — личные тренеры. Избавившись от идеи вечной жизни, они получили взамен обещание немедленного, гарантированного удовольствия — эфемерное счастье, за которое им не приходилось чувствовать себя ни обязанными, ни виноватыми.

До того июньского дня этот идеальный образ жизни и поведения разделяла и Серена. Но теперь все ее опоры грозили рухнуть. Сейчас все казалось несовершенным или, во всяком случае, неприемлемым для нее.

Начиная с этого стерильного процедурного кабинета.

Неправдоподобная голубизна стен, которые ее окружали. Плакаты с безликими пейзажами, развешенные на них без какой-либо эстетической подоплеки, просто чтобы заполнить пустоту. Неоновая люстра, висевшая над ее головой и горевшая даже днем. Койка, на которой она сидела, свесив ноги. Шероховатая бумага, покрывающая поверхность под ее ягодицами. Тощие ступни, которые она засунула в нелепые розовые пластиковые тапочки, такие большие, что пальцы торчали наружу, и, казалось, эти шлепанцы вот-вот один за другим свалятся на застеленный линолеумом пол. Дурацкая сорочка в цветочек, которую ей выдали в обмен на ее дизайнерскую одежду.

Все явно было неправильно. А может, это она, Серена, не на своем месте. Возможно, ей попросту не следовало здесь находиться. Да, так и есть.

Но самой непростительной ошибкой в этом чужом месте было окно, выходившее во внутренний двор. Там стояли мусорные баки многоквартирного дома, рядом — двигатели систем кондиционирования, соединенные с металлическим трубопроводом, который поднимался до самой крыши и неумолчно шумел, якобы незаметно, но пронзительно и невыносимо. За единственным ограждением виднелся поток машин и прохожих.