– Я долгое время находился в затяжной депрессии, а потом пошел к психотерапевту. Он предложил мне записать весь свой неблагоприятный опыт. Это тоже признанный метод терапии?

Я вспомнил, как описал первое свое дело с Чэнь Цзюэ.

– Верно, господин Хань. То, что вы сейчас описали, называется экспозиционной терапией, – ответил У Чао. – Этот вид терапии подвергает пациента воздействию среды, которой он боится, вынуждая его столкнуться с ситуацией, вызывающей страх. Экспозиционная терапия предназначена для искоренения у пациента поведения избегания, к которому он обычно склонен, уменьшения воздействия страха на психику. Помимо этого, существует еще и метод аверсивной терапии со схожими принципами. Суть аверсивной терапии, или терапии отвращения, – многократное переживание травматического опыта пациента в связке с его патологическим поведением, пока такое поведение не сойдет на нет или же не снизится частота его проявления.

– Так здорово! – кивнул я, восхищаясь им в глубине души.

У Чао было так приятно слушать: в нем было столько энтузиазма, но в то же время он был так обходителен, что общаться с ним оказалось одно удовольствие.

А вот директор Го всего лишь слабый двуличный приспособленец, который не в силах занять чью-то сторону.

– Директор Сюй погиб значительное время назад, а полиция неотступно ведет следствие. Я так восхищен вами. Если вам понадобится какая-нибудь помощь, сразу же говорите, не стесняйтесь, и я сделаю для вас все, что смогу, – сказал нам У Чао, скользнув взглядом по мониторам.

– Эта больница кажется мне очень гнетущей, – сказал я. – Вы не чувствуете того же?

– Неужели? Я – материалист, поэтому могу не до конца понимать, что вы имели в виду под словом «гнетущая».

– А призраки здесь водятся?

– Ха-ха, конечно же, не водятся; но вот что странно… – Голос У Чао оборвался на середине фразы.

Я заметил, что Го Цзунъи в упор посмотрел на У Чао и медленно покачал головой. Его взгляд пронзал словно пика. Как будто он хотел предупредить его. Или пригрозить ему. Хоть это был едва заметный жест, я готов поклясться, что мои глаза меня не обманули. Судя по всему, Го Цзунъи не собирался рассказывать нам всю правду о лечебнице. Интересно, заметил ли Чэнь Цзюэ перемены в их поведении.

– Ладно, уже поздно. Как насчет того, чтобы я попросил медсестру помочь вам расположиться?

Го Цзунъи сказал это так, будто хотел побыстрее закончить разговор.

Когда мы покинули наблюдательный пункт, на улице шел проливной дождь. Капли барабанили по бетонной крыше, создавая хаотичный шум. Пройдя через веранду, мы дошли до общежития сотрудников больницы. Через серебристую завесу дождя я мог смутно видеть спортивную площадку вдалеке. От больничного блока до основного здания идти надо было около пяти минут, но я все равно успел промокнуть, и теперь ткань штанов неприятно липла к ногам. Взглянув на Чэнь Цзюэ, я увидел, что у него с волос капает вода.