– Нет, Форман. Тебе нельзя выйти из класса, чтобы пойти к медсестре.

– Я знаю ответ, – выпалил Эндрю. – Х равен семнадцати, а у — двадцати шести.

Он даже не испытывал беспокойства. Он знал, что ответ верен. Он чувствовал это нутром. Единственное, что его смущало, – он не понимал, почему никогда не видел этого раньше.

– Это… правильно, – ошеломленно констатировал мистер Гринли. Эндрю покраснел от гордости, а мистер Гринли, прищурившись, спросил:

– А что вы станете делать, если я добавлю третье уравнение?

Он написал на доске три уравнения, пока класс в тишине наблюдал за ним.

Ферн Гордон, примерная отличница с первого ряда, подняла руку.

– Я думала, мы начнем решать системы из трех уравнений только на следующей неделе…

– Я просто хочу посмотреть, насколько хорошо в них разбирается Эндрю, – перебил ее мистер Гринли. – Раз уж это внезапно оказалось для него так легко. – Произнося последнее слово, он пальцами изобразил в воздухе кавычки, будто намекая, что Эндрю сжульничал.

Эндрю изучил написанное на доске, снова ничего не записывая, наблюдая, как переменные свободно перемещаются в его сознании.

– Х равен четырнадцати, у равен двадцати трем, а z равен четырем.

Мистер Гринли скрестил руки на груди.

– Неверно. Z равен минус четырем.