Прерывисто дыша, Оливия начала расстегивать пуговицы мягкой фланелевой рубашки Коула, продолжая двигаться вверх и вниз по его члену. Пуговицы отлетели, застучали по деревянному полу, некоторые закатились под диван. Оливия двигалась все быстрее. Она становилась все более влажной, все более скользкой, все более горячей. Она провела ладонями по груди Коула, наслаждаюсь жесткостью волос, тем, как они узкой полосой спускались к чреслам, где создавали еще более жесткую, пружинистую массу. Прикосновение этих волос к внутренней поверхности ее бедер разжигало огонь, а мягкость яичек восхитительно ощущалась ее ягодицами.

В следующее мгновение Оливия как будто ослепла, мышцы ее влагалища сжались вокруг его члена, словно тиски, умоляя о разрядке. Она задвигалась еще стремительнее, еще быстрее, ее ладони скользнули Коулу на плечи, ногти впились в его кожу. Краем сознания она ощутила его крупные руки на своих обнаженных бедрах, эти руки пытались контролировать ее, пытались замедлить ее движение. Остановить ее. Но она переборола его. Сейчас она доминировала и владела им. Каждым движением бедер она стирала прошлое, пока не застыла. Ее спина выгнулась.

В ушах нарастал шум.

Оливия откинула голову назад, и мышцы неожиданно расслабились во взрывном спазме, охватившем все тело, заставляя громко кричать и хватать ртом воздух, пока она не обессилела.

Оливия рухнула на обнаженную грудь Коула. Ее лицо было мокрым от слез, сердце билось часто-часто, кожа стала скользкой от пота. Оливия дрожала всем телом.

Коул обнял ее, удержал.

Потом, очень медленно ее сознание начало проясняться. Она застыла.

Его член все еще был внутри ее. По-прежнему твердый. Но он не двигался.

Реальность обрушилась на нее вместе с холодом тревоги. Оливия подняла голову, посмотрела ему в глаза. Коул взял ее лицо в ладони и принялся рассматривать его в фантастическом, мигающем свете северного сияния, льющемся через окно. По его лицу пробегали тени от деревьев.

Коул по-прежнему не сделал ни одного движения для собственного оргазма.

Она сглотнула, осознавая, что Коул почти полностью одет. Она сама была в свитере и носках, джинсы спущены и держатся на одной ноге.

И хотя при таком освещении Оливия не могла рассмотреть выражение его глаз, она это почувствовала. Беспокойство. Вопросы. И ощутила, как его член стал мягким.

Ее охватило смущение.

Стыд.

– Лив, – прошептал Коул.

В отчаянии она попыталась подвигать бедрами, чтобы вернуть ему былую твердость.

– Не надо, пожалуйста. Подожди. Позволь мне отнести тебя в постель. Я хочу быть с тобой там. Как положено. Я хочу, чтобы в моих объятиях ты была полностью обнаженной.