Я махнул рукой, чтобы он оставил свои пустые рассуждения. Мне потребовалось время, прежде чем я догадался сходить в другой конец кабинета, взять одежду женщины и разложить ее на полу.

В этот момент в комнату для вскрытия вошел один из следователей:

– Судмедэксперт Цинь, наше предварительное расследование в целом подошло к концу. Мы узнали, что у Цзян Фанфан был любовник, и уже установили за ним слежку. Начальник попросил меня сообщить вам об этом.

Я был так сильно занят осмотром брюк погибшей, что даже не поднял на вошедшего глаз.

– Хотите сказать, это он мог убить ее?

Следователь опешил от моего заявления:

– Нет, нет, нет, это невозможно! Она же спрыгнула в ущелье! Наше расследование показало, что вечером двадцать девятого числа ее любовник никак не мог совершить преступление, но в ночь с двадцать восьмого по раннее утро двадцать девятого у него нет алиби, поэтому мы подозреваем, что это он убил ребенка.

Я поднял глаза на следователя:

– А я считаю, что ребенка убила сама Цзян Фанфан.

– Собственного ребенка? Да еще и с такой жестокостью? – удивился следователь.

– Не нужно приписывать свои эмоции психически нездоровому человеку, – попытался объясниться я. – Будем честны: то, что произошло с тем малышом, мог сделать только психически неуравновешенный человек, другой не додумался бы до такого. К тому же мы нашли песок не только на ее руках, но и на ботинках. Желтой грязи на месте ее гибели не было, но она была там, где закопали ребенка.

Наш разговор перебил телефонный звонок – это был судмедэксперт Ван. Он сообщил, что по результатам исследования электронным микроскопом образцы, найденные под ногтями погибшей, полностью совпали с песком, в котором нашли ребенка.

– Теперь у нас есть косвенные доказательства против Цзян Фанфан, – сказал я.

– Может, кто-то другой закапывал малыша, а Цзян Фанфан отчаянно боролась за него, пытаясь выкопать? – Дабао все еще пытался убежать от суровой реальности.

– Мы не обнаружили на теле женщины никаких следов борьбы, – ответил я. – Значит, она ни с кем не дралась перед смертью.

– Отлично, – ответил следователь. – Дело само собой раскрылось. Осталось только найти прямые доказательства; но это не проблема, все-таки курс намечен. Нам нужно разыскать ее дочь. Они гуляли вместе перед тем, как пропал мальчик; девочка должна была видеть, как ее брата закапывают, если это сделала их мать. Как думаете, она ведь где-то оставила ребенка, перед тем как совершить самоубийство? Не могла же она и ее закопать? Все-таки девчонке уже пять лет, не так-то просто вырыть под нее яму…