– Тихо! – Войдя в нашу тюрьму, она поставила фонарь на пол; во второй руке Грейс я заметил длинный нож.

– Режьте веревки, скорее! – Раш поднял связанные руки, которые, как и мои, были прикреплены к кольцу в стене.

Грейс принялась за работу. Я наблюдал за ней. Я был отнюдь не уверен, что, освободив супруга, она окажет такую же любезность мне.

Пока Грейс резала веревку вокруг запястий мужа, я глядел на ее освещенный профиль. С этого угла я вдруг заметил неожиданное ее сходство с отцом. На несколько секунд передо мной вдруг мелькнули резкие, алчные черты лица, которые четко обозначатся в старости, когда Грейс окончательно утратит девичье очарование.

– Ох! Аккуратнее, женщина. Вы меня оцарапали!

– Кто-то идет, – прошептал я.

Раздался тот же самый скрип, который предупредил нас о приходе Грейс. Она тут же погасила фонарь, и наша тюрьма опять погрузилась в темноту. «О боже! – пронеслось в моей голове. – Дверь ведь открыта. Это нас и выдаст».

Снаружи послышались тяжелые шаги, перемежающиеся стуком трости. Походка была нетвердой, словно этот человек спотыкался на каждом шагу.

Я почувствовал, как Грейс скользнула прочь от Раша. Через приоткрытую дверь в комнату проник свет, колебавшийся и дрожавший в такт шагам. Затем этот человек харкнул и сплюнул, и я понял, кто идет.

Шаги замерли. Очевидно, Даррелл заметил, что дверь приоткрыта. Свет опустился вниз, и основание фонаря звякнуло о каменный пол. А потом с внезапностью, от которой у меня перехватило дыхание, Даррелл пинком распахнул дверь. Теперь к зловонию от фонаря и мочи прибавился запах рома.

Массивная фигура Даррелла заполнила дверной проем. На правой руке блестел штырь, а в левой он держал тяжелую трость. Направив оба своих оружия на нас, Даррелл перешагнул через порог, сделал второй шаг, потом третий.

Вдруг передо мной что-то промелькнуло. Даррелл вскрикнул. Тяжелая трость с глухим металлическим звоном упала на пол. Даррелл неистово замахал рукой и схватился за шею пальцами своей единственной руки.

Грейс тут же нагнулась за тростью. Даррелл уже поворачивался к ней, но опоздал. Размахнувшись, Грейс нанесла ему удар в висок. Раздался стук, потом тихий треск, будто повар на кухне разбил яйцо. Еще раз вскрикнув, Даррелл рухнул на колени.

Грейс ударила его опять, на этот раз по затылку. Даррелл повалился на бок. Вокруг его головы и шеи тут же натекла лужа крови. В тусклом свете стоявшего у двери фонаря она казалась не алой, а черной. Грейс снова занесла трость.

– Грейс, – неожиданно дрожащим голосом обратился к ней супруг, – прошу вас, перестаньте! Дело сделано.