Стив прижал Эми к себе, и она почувствовала, что его пальто стало липким от пива, пролитого в отчаянном жесте спасти ее. Адреналин все еще бурлил в ней, когда толпа расступилась и пропустила двоих мужчин с огнетушителями, распылявшими пену. Люди, завороженно наблюдая за происходящим, смеялись от облегчения, что обошлось без пострадавших и праздник продолжается.

Огонь вскоре утих, но крики поднялись снова, когда из-под хлопьев пены показался черный, обгорелый человеческий череп, скрытый до того в голове чучела.

Глава 2

Глава 2

Четверо членов муниципального совета Льюиса и Истборна, пропустившие заседание тем вечером, будут долго сожалеть, что предпочли заняться чем-то другим. Одну пригласили на девичник в едва знакомой компании, у другой заболела кошка. Третий посмотрел на разбушевавшийся за окном ноябрьский дождь и решил остаться дома у камина, а четвертая попросту перепутала число. Эта женщина расстроилась больше других. За последние пять лет она присутствовала на всех скучных заседаниях и специально отмечала дату следующего в настенном календаре с фотографиями кошек и собак под дождем – и надо же такому случиться, что ошиблась именно с тем, на котором прозвучали угрозы в адрес Руперта Миллингтона.

Первые сорок семь минут заседания наводили такой же сон, как и все предыдущие. Двенадцать членов совета расселись полукругом перед двумя десятками жителей Льюиса, которые, как всем прекрасно было известно, пришли сюда только потому, что обсуждалось предложение об отмене предстоящего вскоре шествия на Ночь костров. Опять и снова.

На сорок восьмой минуте член совета Руперт Миллингтон поднялся, прочистил горло, хотя ни в том ни в другом не было необходимости: слушатели и так затаили дыхание. Они пришли сюда уже готовыми к войне. Линия фронта была вычерчена еще в прежние годы, и представители шести костровых обществ хорошо знали, за что сражаются, – эту битву они неизменно выигрывали на протяжении вот уже двухсот лет.

Руперт Миллингтон был лицом муниципального совета. Ослепительно-белые зубы и такая же идеально белая рубашка, строгий темно-синий костюм с галстуком и искусственный загар должны были представлять его как «респектабельного пожилого мужчину», но на самом деле выдавали в нем торговца подержанными автомобилями. Он далеко не впервые отстаивал спорную точку зрения, но не сомневался, что добьется всеобщего внимания и поддержки. Можно сказать, он обладал одним несомненным преимуществом: совершенно не боялся, что его «спишут со счетов».

«Никто меня никуда не спишет, – любил повторять Руперт жене. – Я просто заполучу сторонников иного сорта».