Поселение Ладу, Верхняя Барбаджа

Его бросили под ноги, как мешок с навозом. Связали руки за спиной и закрыли лицо темным мешком. По стонам, доносившимся из-под грубого полотна, Бастьяну понял, что ему заткнули рот.

Парень брыкался, как зверь.

– Хватит, – сказал отец.

При тяжелом звуке этого голоса Микели остановился.

Мужчина кивнул Нереу, который снял капюшон. Они были в комнате Бенинью Ладу. Бастьяну сидел в кресле-качалке старика, положив свои большие руки на колени и не сводя глаз с сына. Мрачный скрип дерева, едва выдерживавшего вес великана, казалось, разрезал тишину на кусочки.

– Ты предал меня.

Парень понял все разочарование и боль отца, скрытые за этими обсидиановыми глазами. В этот момент он осознал, что какое бы наказание ни наложили на него, ничто не причинило бы ему столько боли, как этот взгляд. Это было похоже на прощание. Осознание этого уничтожало Микели.

– Ты предал меня и семью… Тетя Гонария мертва. Бенинью собирается присоединиться к ней. Если б ты меня послушался, этого, наверное, не случилось бы.

Бастьяну взял в руки маску, вырезанную дедом. Встал, уронил ее на землю, а потом несколько раз наступил на нее сапогом, разломав чудо, которое потребовало столько пота.

– Уже слишком поздно, чтобы пытаться что-то исправить. Все зло, которое случится – а я знаю, что оно случится, – это только твоя вина.

Перед уходом Бастьяну чуть обернулся и сказал:

– Ты разбил мне сердце, сынок.

Микели встал на ноги и попытался вложить весь свой гнев в крик, но его дяди уже закрыли дверь и опустили тяжелый засов. Он услышал, как закрыли замок, и, убитый горем, рухнул на землю, словно потерянная душа.

Глава 123 Автостоянка полицейского управления Кальяри

Глава 123

Автостоянка полицейского управления Кальяри

Прежде чем они покинули управление, деморализованные, уставшие и разозленные, Аделе Маццотта отправила Еве сообщение с просьбой встретиться на парковке. Они ждали ее в машине Раис, каждая погруженная в свои мысли.

– По крайней мере, у него хороший вкус в одежде, – вдруг сказала Кроче, нарушая тяжелое молчание.

Мара рассмеялась, и Ева присоединилась к ней.