– Итак, коллеги, прошу внутрь. Как видите, сюда проникает свет. На потолке второго этажа есть окошечко, в которое вставлено стекло шириной где-то в три дюйма. Подойдите к лестнице, вот сюда. Видите небо? Отсюда можно подняться на второй этаж, но там уже нет двери. Фактически это двухэтажные апартаменты.

Друг за другом вошли помощники режиссера, с которых градом катился пот. Поставив сумки на пол, они вытерлись носовыми платками.

– Это тюрьма, – вновь возмутился Ларри. – Где обычные окна?

– Нету.

– А шкаф?

Тофлер молча помотал головой.

– Как видите, телевизоров и проигрывателей тоже нет. Ни бара, ни зайчиков «Плейбой». Настоящее кладбище для тех, кто привык к роскоши Беверли-Хиллз.

– Даже у смертников в одиночных камерах есть окна… Здесь же и в туалет нельзя сходить?

– Можно без проблем выйти наружу.

– По длиннющему коридору, после которого отваливаются ноги? Да ты по дороге обмочишься. Ванны нет, воды нет, электричества нет, столовой нет… И, как будто этого не хватало, окон тоже нет! – простонал Ларри, всплеснув руками.

– Но у нас есть кровати и керосиновые лампы. Если представить, что мы отправились в поход, то это рай.

– Надо же, как вы легко сносите эти ужасные условия…

– Будь у меня по соседству «Хилтон», я без колебаний остановился бы там. Но, Ларри, это же побережье Мертвого моря. Хорошо, что у нас вообще есть крыша над головой, – сказал Тофлер.

– Но здесь же можно запереться? Ладно, дверь всего одна на два этажа. Возможно, эти «апартаменты» предназначены для пар. Но, надеюсь, на обеих дверях, отделяющих комнату от коридора, есть замки?

– А ты сходи и посмотри, Ларри, – сказал Ричард Уокиншоу ироничным тоном.

Тот быстро подошел к двери и, не разворачиваясь обратно, всплеснул руками.

– Заодно сразу расстрою, что и дверь, ведущую из прихожей в коридор, запереть нельзя, – сказал Оливер Баррет.

– Но можно хотя бы запереть двери на главном входе, – Тофлер попытался приободрить Ларри. – На каждой из них есть массивный засов с внутренней стороны.