– Да. Было дело. – Больше он ничего не предлагает.

– Твоя мать тоже умерла, верно?

– Да. Была убита одним из врагов моего отца, когда мне было восемь.

Кейн произносит эти слова совершенно будничным тоном, как нечто само собой разумеющееся, но в его тоне есть твердость, которая намекает на нечто гораздо большее.

– Ты ненавидишь его.

– Он – мой отец. И на сей раз уже у меня нет другого ответа.

Будучи дочерью своего отца, я принимаю этот ответ. Я даже в чем-то понимаю Кейна.

– Расскажи мне о своей матери.

Он смотрит на меня с удивлением в глазах.

– Ты и вправду этого хочешь?