– Я не собираюсь уходить. – Я смотрю на него. – Но я хочу одеться.

Он притягивает меня к себе и целует, прежде чем отпустить.

– Я, блин, поклялась, что ты никогда больше не поцелуешь меня!

– А сейчас?

– А сейчас я просто хочу одеться.

Кейн вздыхает и отпускает меня, но я чувствую его разочарование, даже злость – как будто я просто использовала его, хотя это совсем не так. Хотелось бы мне, чтобы с Кейном все было так просто…

Наклоняюсь и целую его – мои губы задерживаются на его губах лишь на мгновение – и говорю:

– А теперь – это.

Затем отстраняюсь, встаю и подхожу к ногам кровати, чтобы начать одеваться. Кейн делает то же самое, и к тому моменту, когда я с неловкостью осознаю, что на мне значок, пистолет, брюки и ботинки, но нет ни лифчика, ни блузки, Кейн уже выходит из комнаты без рубашки и возвращается полностью одетый с моей одеждой в руках.

Забираю ее, не глядя на него, и едва заканчиваю одеваться, как опять звонит мой телефон. Кейн подбирает его с кровати, не глядя на номер, а когда передает мне, перехватывает мою руку.

– Перед тем как ответишь – кое-какие факты. Есть много чего, что я могу рассказать тебе о Сообществе и что тебе сейчас необходимо знать.

– Ты имеешь к нему какое-то отношение?

– Ни малейшего.

– Почему?

– Потому что у меня нет привычки идти у кого-то на поводу. Потому что я никому не принадлежу – точно так же, как никто не владеет тобой, и это делает нас проблемой для Сообщества. Пойдем поговорим.

Я киваю. И не спрашиваю, где он хочет поговорить. И так знаю.

Вместе мы выходим из спальни и поднимаемся по лестнице на последний этаж под самой крышей, где Кейн оборудовал мне кабинет. Здесь располагалось мое Чистилище, когда я жила у него, – что до того нападения на меня случалось довольно часто. Вхожу в комнату, смотрю на огромный серый деревянный стол, стулья в углу, белые и пробковые доски, покрывающие стены, и на меня волной накатывают воспоминания о всех тех ночах и днях, которые я провела здесь, работая, преследуя убийц. Когда я делилась с Кейном какими-то своими соображениями, он внимательно слушал, а порой и высказывал точку зрения человека, выросшего в самом центре криминальной семьи. Мне вспоминаются слова Мерфи насчет того, что Кейн – ценный ресурс. Я и сама это знаю. Я просто не понимаю, почему это знает Мерфи. Чего я не догоняю?

Подхожу к столу и сажусь за него. Кейн берет один из угловых стульев и тоже садится. Я разворачиваюсь и смотрю на него.

– Ты сказал, что у тебя есть друзья в правоохранительных органах, кроме меня.

– Да, – подтверждает он. – Есть.