Из наплечной кобуры Лэнг достает свой «Глок».

– Как мне стремно, что ты привязана к этой хрени, Джаз… Иди домой, – командует он, прежде чем снова выдать крепкое словцо, что для него вполне типично. За пять лет партнерства я знаю весь его словарь, даром что на него не подписывалась.

– Нет, – он с досадой крутит головой. – Домой тебе, черт возьми, нельзя. Звонок-то исходил от тебя. Оставайся здесь и никуда не лезь, иначе, клянусь богом, я лишусь работы за то, что тебя пристрелил. Или наоборот, получу за это медаль. Чертовски надеюсь, что здесь есть записи с камер, на которых видно, что ты этого не делала.

– Ты в самом деле такое сказал?

– Просто готовлю тебя к вербальной порке, которую тебе устроит шеф. Умоляю, не двигайся. Не заставляй меня на тебя реагировать.

Он снова принимает позу регбиста и бросается к минивэну.

Я думаю последовать за ним, но тут воздух заполняют неистовые сирены, и, обернувшись, я вижу пожарную машину и «скорую», подруливающие к факультетской парковке. Стояние на месте и бездействие здесь даже не рассматриваются. Это моя работа, мой инстинкт; единственное, что я знаю. Скорым шагом я встаю на пути машин и машу им остановиться. Мне не нужна бригада, готовая спасти ему жизнь, но на момент своего звонка я действительно не знала, что его уже нет. Беда в том, что Лэнг прав. Этому могут не поверить, когда узнают, что я была здесь в момент его гибели.

Может, они и в самом деле знают тот мой секрет…

Глава 84

Преграждая путь служебному транспорту, я прикидываю, что же все-таки произошло.

Поэт мертв, и в этом моя сегодняшняя победа (единственная, с учетом недоказанности, что Поэт тот самый). А его семья, скорее всего, подаст теперь в суд на полицейское управление. Если Ньюман покончил с собой, меня обвинят в том, что я толкнула его с края обрыва. Если его убил кто-то из членов семьи, меня вполне могут обвинить в том, что их к обрыву подтолкнула опять же я. Так что победы нет, а значит, нужно идти и делать свое дело; то, что исконно составляет мою работу. Когда все вокруг не клеится, занимайся обработкой места преступления. Так меня наставляли отец и крестный, и сюда же я возвращаюсь непосредственно сейчас.

Пожарная останавливается в считаных дюймах от того места, где стою я. Сирены смолкают, и на волю прорывается мой осипший крик:

– Стойте! Проезда нет!

Я мчусь к бригаде «скорой», которая на ходу протискивается сбоку от пожарной машины.

– Детектив Саманта Джаз! – кричу я, жестами призывая их остановиться. – Отойдите и вызовите криминалистов!