– Я возвращаюсь к очевидному, детектив Джаз. Какого хера вы
Ругательные слова он пускает в ход крайне редко, но уж если использует, значит, ты попал по-крупному. Лично я попала прямиком в объяснение, которое норовит привести лишь к еще большему попадосу.
– Я действительно совершала пробежку, – подтверждаю я, – и хотите верьте, хотите нет, я вправду взвешивала обоснованность моих действий, которые привели меня сюда. Теперь, задним числом, я понимаю, что мне следовало размышлять об этом где-нибудь в другом месте.
Капитан хмурится – верное предвестье грозы с громом и молниями.
– Да неужто? – желчно язвит он. – Что еще?
– На минивэне подъехал Ньюман, – быстро говорю я. – И тут окна машины забрызгала кровь. Я бросилась бегом и вызвала «скорую помощь». Оружия у меня не было.
– Но было у меня, – подхватывает Лэнг. – И я оказался у машины первым.
Да чтоб его… Это ложь, которую может оспорить охрана кампуса.
– Дверь со стороны пассажира была открыта, – продолжает Лэнг. – Установив, что Ньюман мертв, я приказал детективу Джаз срочно остановить бригаду медиков, пока те не наследили на площадке. Я понимаю, что должен был ее просто отослать, но охрана кампуса была такой отстойной… Именно поэтому дверцу я закрыл. Чтобы кто-нибудь не испоганил картину и там.
– Никакую дверь ты не закрывал, – лезу я с возражением, глядя на капитана, который устрашающе молчит. – Дверь закрыл кто-то другой.
– Не кто-то, а я, – настаивает Лэнг, хмурясь на меня. – Ты это знаешь. Признаю свою оплошность.
Мои пальцы сжимаются в кулаки, и я притискиваю их к бокам, чтобы они ненароком не опустились на Лэнга.
– Капитан…
– О том, что мы там находимся, Ньюман не знал, – продолжает гнуть свое Лэнг. – На него явно подействовало бремя сокрытия того, кем и чем он был. И нам всем будет лучше от того, что его больше нет.
Здесь он прав. Лучше будет всем, только я не уверена, что мы единственные, кто так считает. Из-за Лэнга я этого сказать не могу и не осмеливаюсь предположить, что Поэт мог быть двумя людьми, а не одним. Такой домысел выставит нас обоих лжецами.
Капитан смотрит между нами.
– Вам, двоим придуркам, лучше уповать, что Поэт именно он, иначе потом замучаемся выплачивать его семье компенсацию.
Я бледнею так, как не бледнею никогда.
– Что значит «выплачивать»? – спрашиваю я недоверчиво, почти гневно. – О какой еще компенсации идет речь?