– Экая вы пленительная юная особа, – говорит он, глядя на меня своими по-прежнему выразительными голубыми глазами. Как-то даже не укладывается в голове: разум в них присутствует, а вот ясности нет.

– Вы, сэр, тоже чертовски привлекательны. Я, пожалуй, останусь и посмотрю, как вы тут играете.

Ухожу я в слезах и с заверениями медсестры, что у него бывают минуты просветления и он как-нибудь меня обязательно вспомнит.

– Он частенько о вас заговаривает, – утешает она.

Изрядную часть дня я провожу в тире, размышляя обо всех тех годах, когда из-за карьеры была в разлуке с семьей. Годы, в ходе которых я лишилась своего деда. И в то же время я тоскую без цели, которой у меня теперь нет. Вечер проходит за бокалом вина и мыслями об ужине, который я не заказываю из-за боязни отвлечься от сериала, который все остальные уже давно посмотрели: «Ведьмак» с Генри Кавиллом. Сериал неплохой, но слегка запутанный, что даже кстати. Мне нужно распутывать какую-нибудь загадку, иначе я начну распутывать саму себя.

К третьему вечеру я уже схожу с ума. Мне нужно разобраться, как быть дальше. Сумасбродство толкает меня на двойной спарринг с Бойком Маккоем, после которого я еду домой с урчащим желудком и острым желанием заказать что-нибудь из готовой еды. Свою дверь открываю на запах вкуснятины – и вижу Уэйда, сидящего на моем диване. Уже без пиджака и галстука.

– Ого, – реагирую я на вторжение. – Нам нужно серьезно поговорить о тебе и о твоем ключе.

– Пока ты не накостыляла мне насчет взлома, – отвечает он, – я тут решил отпраздновать свое возвращение из Далласа: сварганил лазанью с сыром, и винишко прихватил.

– Из «Старого Чикаго»? – испытующе спрашиваю я.

– Как раз оттуда, – с видом заговорщика улыбается Уэйд, – прямо из питейной.

– Ну тогда ладно, – смягчаюсь я, запирая дверь и кидая на пол спортивную сумку. – О ключе можно поговорить и позже.

Спустя полчаса наши желудки полны, а бокалы полупусты.

– Уф, спасибо, – благодарю я. – Угощение – просто фантастика.

– Точно, она, – соглашается он. – А в Далласе были одни гамбургеры, и то хреновастые. Итак, – серьезнеет он, – ты готова вернуться к работе?

– Ого… Такая вот подача от лица ФБР?

Уэйд отодвигает бокал, лезет в свой кожаный кейс, достает оттуда служебного вида конверт и шлепает его передо мной.

– Это что?

– Ты сама сказала. Подача.

Я смотрю на конверт, затем на него.

– Ты хочешь, чтобы я работала в ФБР?