Сондерс – опытный водитель, в этом смысле с ним не страшно. Сейчас он спокоен, не то что тогда, в гостиной. Ситуация под контролем. «Под его контролем, к сожалению», – подумала Кейт и посмотрела в окно, стараясь сохранять равнодушный вид. Что она могла сделать, что стояло за всем этим? И какую роль играл во всем этом Сондерс?

– Я знаю Мэнди Аллард, – вдруг сказал он. – Вот почему…

«…Вот почему я хочу ей помочь», – мысленно закончила фразу Кейт.

– Вы ее знаете?

– Да, Мэнди жила у меня одно время. У нее были проблемы. Мать швырнула в нее чайник с кипятком. В результате сильный ожог на руке. Мэнди ушла из дома.

Да, Калеб что-то об этом говорил. Как и то, что Мэнди в качестве жертвы не особенно вписывается в серию преступлений, которыми он занимается. Особый случай. Но Сондерс не лжет насчет знакомства с ней. Для этого ему известно слишком много деталей.

– То есть она сбежала из дома и пришла к вам? – спросила Кейт.

Сондерс кивнул не без гордости.

– Я подобрал ее на улице, в плачевном состоянии. Ожог на руке, Мэнди срочно нуждалась в медицинской помощи. Грязная, продрогшая, голодная…

– И она пошла с вами, совершенно незнакомым мужчиной?

– У нее не было выбора. На улице она не продержалась бы и дня.

– И что произошло потом?

Его лицо исказила презрительная гримаса.

– Она прожила у меня неделю. Ей было очень хорошо. Я уступил ей свою кровать, сам спал на диване. Купил лекарство для ее руки, готовил еду. И вел с ней беседы. Часами. О ее семье и о том, почему она больше не могла там жить… о планах на будущее. На это уходило почти все мое свободное время.

В его голосе звучала обида. Очевидно, Мэнди оказалась недостаточно благодарна.

– Понимаю, – вздохнула Кейт.

Она внимательно слушала, одновременно стараясь уследить, где они едут. Ньюкасл остался позади, Сондерс держал курс на север.

– Далеко еще? – спросила Кейт.

– Нет, осталось немного.

– И вы перевезли Мэнди Аллард из своей квартиры туда, где она сейчас?