– Так это правда, что вы подали в отставку?
– Я же не дезертировал… Просто ушел на пенсию.
Генерал весело усмехнулся.
– Не будете скучать по работе? Это, должно быть, трудно; ведь вы раскрыли столько громких дел, а теперь остались… как бы это выразиться… вне игры.
– Возможно, через несколько месяцев так и будет, но сейчас я чувствую облегчение.
– Облегчение?
– О, я мог бы провести в криминальной полиции еще не один год, но, кажется, я окончательно потерял веру.
– Не может быть! Все знают, что до недавнего времени вы проявляли огромную самоотверженность. Взрывы на Этуаль и неудачная попытка переворота, которая привела к ликвидации «Кагуляров» [1]…
Форестье чуть смущенно отвел взгляд.
– Вы же понимаете, что я не могу подробно останавливаться на этих вопросах. Даже на пенсии я связан профессиональной тайной.
– Конечно… Но вы так и не ответили на мой вопрос. Не пожалеете, что перестали гоняться за преступниками?
– Я уже вышел из этого возраста. Да и чертова нога не дает покоя.
– Да, я заметил, что вы прихрамываете… Получили травму на службе?
– Смотря о каком департаменте речь, – ответил Форестье, проводя рукой по бедру. – В девятьсот четырнадцатом году на Восточном фронте меня ранило осколком… Ничуть не сомневаюсь, что мне на смену придут другие полицейские, более бдительные и энергичные. К тому же, видите ли, зло бесконечно. Какой смысл раскрывать одно преступление, если знаешь, что минуту спустя совершится другое?
Гранже помрачнел.
– Пессимистичный взгляд на мир… Но вы правы: зло никуда не исчезнет. Да и люди не перестанут враждовать…
С этими словами он развернул газету, открыв первую страницу.
29 сентября 1938 года Большие надежды на мир в Европе Господа Даладье, Чемберлен, Муссолини и Гитлер встретятся в Мюнхене сегодня в 15:00