До 1995 года занимал должность прокурора Еврейской автономной области, где стал известен благодаря жёстким мерам по отношению к организации проституции и религиозных сект».

— Детство на берегу Чёрного моря. Понта, по-гречески говоря. Служба в седле верхом. Жестокий пятый прокуратор Иудеи всадник Понтий Пилат.

Глава 19 «…Я слушаю приказания прокуратора»

Глава 19

«…Я слушаю приказания прокуратора»

Пепельные волосы разметались по подушке. Глубокое, ровное дыхание приподнимает простынь, белую-белую в контрасте с загорелой кожей. Синяк на левой руке, да не один. Разумеется, она сопротивлялась обстоятельствам. Держалась доблестно. Сделала всё, что было в человеческих силах и более. В двух словах объяснила ему, что свежая рана может раскрыться, поэтому даже не дёргайся. Глаза при этом сияли, как звёзды. Ну и воля у женщины! Если б только воля. Ещё и фантастическая гибкость ума. И тела.

Ведь было? Было. И стало так хорошо, как не бывало никогда прежде. Первое время она и правда, не дала ему пошевелиться. Лицом к лицу. Кожа в последних лучах заката казалась медной. Страсть пронзила его мозг взрывом сумасшедшего желания. Исчезло всё. Её ладонь скользнула по его груди, а потом пальцы сплелись, сладкая тяжесть спустилась сверху и зажила там, впустив в себя его целиком, до стона, до последнего проблеска сознания. А потом, когда совпали ритмы их дыхания, её рука взметнулась справа вверх, сверкнув лезвием десантного ножа, и упала вниз, пронзая мышцы шеи.

— Миш, проснись!.. Ты чего, вы самом деле, приснилось что?

Здоровой правой рукой он мёртвой хваткой держал её запястье.

— Прости, пожалуйста, действительно, отключился. Синяк оставил?

Лена дунула на перламутровую в лунном свете прядь волос, сняла её со лба и от души врезала напарнику оплеуху. Этот удар он, конечно, пропустил.

— Вот, поправляй вам, воякам, после этого подушки. Спи обратно.

Первые лучи июньского рассвета уже позолотили чашу небосвода, даль волжского горизонта, неповторимую финифть облаков. Говорят, если ангелы хранители хотят что-то сообщить подопечным, они обязательно подают знак. Зазвенит у вас в ушах — внимание, вспоминает кто-то с любовью. Лебяжьим белоснежным пёрышком небесные странники утешают смертных, говоря им — не кручиньтесь, вы не одиноки, вам помогут и поддержат. Ястреб чертит в ясном небе крылом — соберись, мобилизуйся, напряги интуицию. Ангелы нас будят за пять минут до срабатывания будильника, чтоб его крик не оцарапал таинство вещей грёзы. Как-то и теперь легкокрылые покровители закутают усталых странников в гостинице города Ярославль, зная их мысли, сберегая их силы и радуясь тому, что оба чисты сердцами и соперничают едва ли друг с другом в чистоте своих помыслов и верности долгу.