Возможно, минут двадцать…

Максимум.

Вода уже доставала мне до лопаток. Но мое положение стало более сносным: я сумел кое-как расслабить тело, поддерживая его в равновесии на колышущейся воде. А с помощью ампутированной ноги даже сдерживал натиск особенно агрессивных волн. Пытка, изобретенная Кармен и ее друзьями, оказалась невероятно эффективной. Каждый шаг, позволявший поудобнее устроиться на волнах, неумолимо приближал меня к смерти.

Горизонт был отчаянно пуст.

Несколько туч лопнули, и вниз посыпался мелкий дождь. Его послало само Провидение!

Широко открыв рот и распахнув глаза, я лакал струившуюся по лицу пресную воду. На палубе Дениза и дядя Жильбер зашли под навес капитанской рубки, а потом и вовсе скрылись в ее стеклянных затуманившихся от дождя стенах.

Кармен накинула на голову капюшон лилового дождевика. Мескилек открыл черный зонт, который вряд ли мог долго сопротивляться ветру, подошел к Моне и прикрыл ее от дождя. Девушка никак не отреагировала: не отмахнулась, но и не поблагодарила.

Только Осеан не обращала внимания на дождь.

Капли били ее по лицу, смывая тушь с ресниц и фиолетовые тени с век, сбегавшие по щекам цветными дорожками; дорожки попадали в рот и струились дальше. Она выглядела потрясающе, настоящая византийская икона, забытая под дождем, смывшим ее золото и пурпур, чтобы боги могли изобразить на ней новый чудодейственный лик.

Я не сводил с нее глаз. Я чувствовал, что влюбляюсь в нее, как последний дурак. И хотя через несколько минут мне придется сдохнуть, утонуть в море, я испытывал непреодолимое желание, я желал эту девушку, которая наверняка больше, чем кто-либо, жаждала моей смерти. Без сомнения, это был тот самый перенос, который психиатры из клиники «Сент-Антуан» с радостью бы отпрепарировали; бегство в бездну, куда устремилась свихнувшаяся часть моего мозга.

Я подтянулся к кольцу, чтобы хоть на несколько минут приподнять тело над водой, а потом заорал, перекрывая шум волн, чаек и дождя:

— У Пироза другая версия! Он хотел расставить ловушку настоящему убийце!

Мое тело снова оказалось в ледяной воде.

— Убийца не я, — завопил я что было мочи. — Не я!

Последний вдох. Затем я вытолкнул из себя весь воздух, который только оставался:

— Он один из вас!

Никакой реакции. Арнольд, которого Дениза выпустила из капитанской рубки, тявкал, бегая за опустившимся на палубу бакланом.

— Не мелите чушь, Салауи, — отозвалась Кармен. — У вас четверть часа, чтобы во всем признаться.