Делани скомкала газету и швырнула поганую писанину в мусорное ведро. Здесь, кажется, все ясно: застенчивый «источник» Корна не кто иной, как генпрокурор Тейлор Колдуэлл. Да только пойди это докажи…

Зазвонил телефон. Макдоналд.

— Читали уже? — спросил он.

— М-м, — угрюмо промычала она, чтобы не выдать эмоции голосом.

— Насколько я вижу, вы не сделали никаких ошибок, — заметил Макдоналд. — Это как раз балтиморская полиция работать не умеет.

— Я, наверное, уже миллион раз об этом думала, — пожаловалась Делани. — Но пусть даже так, что с того? Ведь семь человек, из них трое маленьких детей — все они мертвы, потому что мне удалось выпустить Ллойда. Из-за него-то я и решила на время оставить практику…

С минуту оба хранили молчание.

— Может быть, мне следует оставить и дело Амиля… Конечно, мы оба знаем, что присяжным не разрешается читать публикации о процессе, но ведь им про Ллойда как минимум вслух перескажут. Я не хочу, чтобы мое прошлое погубило нашего злосчастного дурачка.

— Вот и не надо самой быть дурочкой. Хватит сопли распускать.

Резкость Макдоналда неприятно задела Делани.

— Да-а, вам-то что… — сердито фыркнула она. — У вас же нет чужой крови на руках.

— Когда я был копом в Вашингтоне, — помолчав, сказал он, — я застрелил подозреваемого, который пытался скрыться с места преступления.

— Застрелили? В смысле насмерть?

Она с трудом представляла себе, как Макдоналд, в ее глазах походивший на дедушку-добряка, мог убить человека.

— Пуля снесла ему полчерепа. Но я и секунды сна не потерял после этого случая. Потому что выполнял свою работу.

— Да, но я-то должна была видеть, что Ллойд опять возьмется за свое!

— Как? Вы что, думаете, маньяков можно распознать на глаз? Что они отличаются от нас с вами? Самые жуткие убийцы, которых мне довелось встретить в жизни, ничем не выделялись из толпы. Ведь есть же старая теория: зло — банально. Не могли вы знать, чем собирался заняться Ллойд… Да вы на Арнольдов взгляните! На Франка с Максин! Птицы высокого полета… Деньги, влияние, престиж — все у них есть. Наверное, думают, что стоят выше закона, неприкосновенны. А только на этот раз все по-другому. На этот раз им не отвертеться.

Делани молчала.

— Ну как? Мы еще в одной команде? — спросил он. — Будем обговаривать завтрашнюю тактику?

— Будем, — ответила она. — Хватит мне бегать от своего прошлого.