— Дорогой, — сухо сказала Мелисса, — это твои проблемы. И я вообще не понимаю, чего ради так заводиться из-за каких-то дурацких акций.

— Дурацких?! — подскочил он как ужаленный. — Эти дурацкие акции стоят пятьдесят миллионов! Под этими дурацкими акциями стоит моя подпись! А стало быть, именно я их украл! Дурацкие!.. Сама ты дура!

Без предупреждения она влепила ему крепкую пощечину. Такого не случалось за все двадцать три года их брака. На мгновение Спенсера страшно потянуло врезать кулаком по этой гладкой, шелковистой скуле. Однако он лишь перехватил ее руки за запястья и сильно сжал.

— Твой отец украл пятьдесят миллионов, и сейчас наследники Вортингтонов хотят их вернуть. Плюс еще десять. И если я не найду денег за неделю, мне конец!

— Отпусти, — потребовала она, по-прежнему контролируя свою злость. — Меня возмущает, как ты пытаешься все свалить на отца! Он в сотню раз лучше тебя как адвокат и в тысячу — как мужчина!

Здесь в голове Спенсера что-то тренькнуло, и весь гнев, негодование, обиды и горечь, что скапливались из года в год, хлынули изо рта, как из разбитого шлюза:

— И ты защищаешь?.. Ты его защищаешь?! Ты — моя треклятая жена! — и ты на его стороне? Ты что, оглохла? Твой отец меня подставил! Он украл пятьдесят миллионов — а мне теперь отдувайся?! И ты еще смеешь бить меня по лицу и при этом орать, какой он мужчина?!

— Отпусти!

— А-а-а! Похотливая сучка! Я знаю, как ты трахалась с этим сопляком в конюшне! — не помня себя, выпалил Спенсер. — Я ви-идел, я все-е видел!

Мелисса дернулась в сторону, стараясь вырвать запястья, но он не дал ей волю. Сейчас она уже потеряла свое прежнее хладнокровие. Сейчас он держал за руки фурию.

— Мне больно! — взвизгнула она. — Пусти же! Пусти! Подлец!

Он сжал запястья еще крепче.

— Я тебя видел в соломе! Я видел, как ты ему подарила свои идиотские трусы!

Мелисса замерла, а спустя мгновение резко дернула обе руки вниз. Спенсер разжал пальцы.

— Вот именно. Ты дала ему свои трусы и стала хихикать. В чем соль шутки, не поделишься?

— Соль в том, — холодно сказала она, — что весь наш брак — одна большая шутка.

Сказала — и бочком прошмыгнула вон из комнаты.

— Да! — крикнул он ей в спину. — Правильно! Только притворяемся, будто все нормально! У тебя вся жизнь — сплошное притворство! Давай теперь притворяйся, что я не видел тебя в конюшне! Притворяйся, что твой отец не сделал из меня мальчика для битья!

Здесь им овладел сарказм.

— А знаешь, действительно, и впрямь смешно. Вон тебя трахнул какой-то студент. А твой папаша проделал это с мной. И даже не поцеловал. Я смотрю, вы, Ван-ден-Вендеры, большие комики… Только и знаете, как издеваться над людьми.