Абсолютное господство Тутмоса III простиралось на всю его империю. Таким напором, такой волей и безграничной энергией не обладал ни один фараон ни до, ни после. Память о его неотвратимой и мощной деснице жила в течение нескольких поколений среди покоренных народов, от Малой Азии до оазисов Сахары.

«Его величество был тем, кто знает, что происходит, — говорится в летописи. — Не было ничего, о чем бы он не был осведомлен; он был Тотом — богом мудрости — во всем; не было ни одной вещи, которой бы он не выполнил».

Его имя служило заклинанием, и спустя века, как созданная им империя распалась на части, оно изображалось на амулетах как магическое слово.

Ева открыла глаза… и обнаружила себя в вагоне метро. Неужели она задремала и проехала свою станцию? Вот так начитаешься древнеегипетской истории, проникнешься ею, а потом фараоны мерещатся. Как Хромову. «Может, ему монах все-таки приснился? — подумала Ева. — Нет, так я ничего не пойму».

Она вышла из подземки и попала в непроглядную метель. Ветер усилился, вокруг мело, бледные огни фонарей едва проступали сквозь зернистую молочную муть.

— Где же Славка? — тоскливо вздохнула Ева. — Почему не звонит?

Прохожие торопливо шагали, опустив головы и пряча лица. Им не нужно было думать, что связывает восемнадцатую династию египетских фараонов с убийствами в современной Москве, магазином «Азор» и…

Вот и он, сияет красной вывеской, витринами, вырос, будто из-под земли, вернее, из-под снега. Ева хихикнула, оборвала мысль на излете. Пора действовать! Она водрузила на нос черные очки и решительно толкнула тяжелую дверь.

— Как мне пройти к директору? — спросила она у расстроенной продавщицы с красными глазами.

— Туда, — показала девушка. — Только она сейчас не в духе! Такой нагоняй нам устроила.

Ева обратила внимание на прелестные фрески, особенно ее поразил астролог, колдующий над толстенным фолиантом. Вблизи он показался скорее алхимиком, нежели звездочетом, — кроме подзорной трубы для наблюдения за ночным небом, его окружали колбы, человеческий череп и тигель.