Дрейманис, пригладив рукой волосы, стал разглядывать пепельницу столь пристально, точно на дне ее таился ответ на неприятный вопрос.

- Я хотел играть на своем поле, по своим правилам. Точнее говоря, вести переговоры на своей территории, - наконец выдавил он.

- И потому не явились в прокуратуру? Оригинально!

- С помощью подобных объявлений вы разыскиваете преступников. А я себя преступником не считаю.

- Почему же в таком случае вы не явились добровольно?

- Опасался, что преступника из меня сделаете вы, - вызывающе глянул он на Розниека.

- Не доверяете нам?

Дрейманис оставил реплику без ответа. За окном слышался мерный шум дождя. Розниек терпеливо ждал.

- При желании меня можно обвинить в смерти человека, - наконец выдохнул Дрейманис.

- Считаете себя убийцей? - пытливо спросил Розниек, пристально глядя на Дрейманиса. Но тот отвернулся, лицо у него пожелтело, под глазами обозначились темные круги.

- Я не юрист. До того, как явиться, хотел выяснить, что мне грозит.

Розниек присвистнул:

- Для этого можно было сходить к адвокату, а не заманивать в море Судрабите.

Дрейманис скептически улыбнулся:

- Откуда адвокату известно, что нагорожено в моем деле?

- Ему известны законы…

- Я бы пошел к адвокату, - кусая пересохшие губы, резко повысил голос Дрейманис, - имей он право ознакомиться с делом прежде, чем я сдуру чего-нибудь не напутаю.

- Говорящий правду никогда ничего не напутает…

Воцарилось долгое напряженное молчание. «И допрос вроде бы не допрос, а дискуссия, - думал Розниек, - и я вроде не следователь, а Дрейманис вроде не преступник. Словно в кабинете происходит какое-то театральное действо, в котором каждому из актеров надлежит сыграть отрепетированную роль, после чего сойти со сцены». Розниек передернул плечами, словно хотел отделаться от этой навязчивой мысли, затем, взяв бланк протокола, приготовился писать.

- Позволю себе не принять ваше предложение, - твердо заявил он. - Допрашивать вас буду так, как это предусмотрено законом, а не так, как желательно вам. Ваша фамилия Дрейманис?