— Ларс!

Он посмотрел на нее, мечтая в душе, чтобы у него было побольше времени. Надо было составить план, выработать линию поведения.

— Я не совсем в форме, — тихо проговорил он.

— Почему?

— Не знаю. Наверное, переработал.

Она пристально посмотрела на него, показала пакет с таблетками, лежавший у нее на коленях.

— Что это?

— Ничего особенного. Лекарства.

— У тебя их полный ящик.

Он ничего не ответил.

— Это не обычные лекарства, Ларс… Ты болен?

Ему хотелось сказать «рак в последней стадии». Таким больным можно делать, что они хотят. Но ей все о нем известно.

— Нет.

— Тогда зачем ты принимаешь морфин?

— Это мое личное дело.

Гунилла покачала головой:

— Нет. Пока ты работаешь на меня, это не так.

Теперь он заглянул в ее глаза. Там произошла странная перемена, они казались пустыми и мертвыми. Словно кто-то забрался внутрь и опустил шторы. Неужели у нее всегда были такие глаза? Этого Ларс не знал. Знал только, что она сейчас здесь, в его квартире, что она смертельно опасна и, скорее всего, пришла не одна. А его пистолет вне досягаемости. Возможно, она знает, что ему все известно. Если она нашла микрофон в конторе на Брахегатан, его убьют прямо сейчас…

Винге посмотрел на коробочки с таблетками, лежавшие у нее на коленях. Он вспомнил, как лгал пастору из «Счастливой лужайки». Как легко было врать, когда он использовал кусочки реальности. Правда — лучшая ложь…

— Ларс, ответь на мой вопрос.