– Помоги мне с салатом, – попросила она.

Хотя салат был готов и стоял в холодильнике, накрытый пленкой.

Все сели за обеденный стол. Дверь на веранду осталась открытой. Был обычный воскресный полдень, члены семьи один за другим возвращались домой. Когда наконец все были в сборе, время остановилось. Как будто отныне ничего не должно было происходить.

Но жизнь продолжалась. Альберт и Лотар отныне были неразлучны. Не сказать чтобы особенно радостны, но настроены оптимистично. Им требовалось время, чтобы оправиться, прийти в себя. Есть раны, которые не лечатся, с ними придется сжиться.

Йенс сидел, развалившись и положив руку на спинку стула Лотара, прикрыв левое колено салфеткой. Он смеялся.

София перевела глаза на мать. Та слушала, что говорит Альберт, а потом встретила взгляд дочери – и выражение ее лица изменилось. Ивонна улыбнулась, сжав губы и чуть приподняв брови. «Все позади, София, – говорили ее глаза. – Теперь ты справишься. Тебе больше нет необходимости прятаться».

Ее дочь опустила голову и посмотрела на свои колени. Теперь она была свободна. Но она не могла принять своей свободы, как бы того ни хотела, потому что была не в силах забыть другую жизнь, к которой успела привыкнуть. Та, полная опасностей, вынуждала прятаться и всегда быть начеку. Но она была навязана Софии и теперь должна остаться в прошлом.

Новая жизнь – настоящая. Но пережитое имеет обыкновение возвращаться…

Гулкий металлический стук – и они дружно вздрогнули. Альберт с Лотаром тоже. Несколько секунд все смотрели в пустоту. Том извинился и поднял с пола упавшую крышку от кастрюли.

Альберт посмотрел на мать.

И улыбнулся – впервые за долгое время.