Гай мертв, но это ничего, потому что все мы там будем, и не имеет значения, произойдет это сейчас или через тридцать лет. Для Вселенной это одно и то же. Айрис тоже мертва. Это тоже не страшно. Что бы он со мной ни делал, это не имеет значения, потому что он Леон, мой крестный, и мне будет с ним хорошо.

Он купил мне красивую одежду и расчесывал мои волосы. Он заставлял меня наносить макияж, что я проделывала тщательно и твердой рукой. Я ела и пила то, что он ставил передо мной, зная, что он лучше разбирается в том, что для меня хорошо, ведь он заботился о моем физическом и психическом здоровье и о моей внешности.

Насколько я помнила, он меня не касался. Я была рада, потому что одна только мысль об этом вызывала ужас. Однако это означало, что у него все распланировано и ему некуда спешить. Ожидай Леон появления полиции, он бы на меня набросился. Он мог бы сейчас сделать со мной все что угодно – мы оба это знали, – и тот факт, что он выжидает, держа меня в состоянии постоянного страха, едва ли не хуже альтернативного варианта.

Только когда воздействие наркотика ослабевало, биение моего сердца учащалось, ум неожиданно обострялся и в душу снова устремлялся ужас. Сейчас я старалась не показать ему, что мои силы возвращаются, и начала отчаянно планировать. Мне нужно найти свой телефон и позвать на помощь. Или же его телефон: любой сойдет. Я могла бы позвонить домой родителям, чтобы они подняли тревогу.

Это нелепо. Тревога уже поднята, поднята на максимальный уровень, меня ищут, однако удалось это одной лишь Айрис. Я могла бы попытаться позвонить ей, но он забрал ее телефон и выбросил в море. Я видела, как он это сделал. И в любом случае, несмотря на его слова, я сомневалась, что он ее убил. Он, вероятно, не сделал это напрямую сам, поэтому мог мне поклясться, что оставил ее в живых. К настоящему моменту она должна быть мертва, поскольку она единственная, кто знает, что это был он.

Я могла бы вылезти из окна, но эта вилла снабжена кондиционерами, и ее владельцы так уверены в эффективности системы охлаждения, что окна даже не открываются. Я выяснила это в предыдущий момент своего просветления. Леон застал меня за попыткой выбить стекло, после чего мягко усадил и заставил выпить коктейль, который был полон алкоголя и каких-то снадобий, и я опять впала в забытье. На этот раз я буду осторожнее.

Я слышала, как он в спальне стучит на ноутбуке. Я сидела на диване и озиралась. В пределах досягаемости, естественно, телефона не нашлось. Свой айфон он держал при себе. Мой тайский телефон он убрал в сейф; мне смутно помнилось, как я это видела. Тот смартфон я купила в Бангкоке, он с предоплаченным тарифом и не зарегистрирован на меня, чтобы его нельзя было отследить (я смотрела сериал «Прослушка» и имела некоторое представление о том, как это работает). Но я понятия не имела, какой код от сейфа.