Наконец появляется ведущий и здоровается со Скоттом. После этого Каннингем с полминуты растягивает губы и гримасничает перед зеркалом, делая комплекс упражнений для улучшения артикуляции. Наблюдая за ним, Скотт прислушивается к своим ощущениям и пытается определить, что в них преобладает — страх или радостное предматчевое возбуждение боксера, уверенного в своей победе.

— Прежде всего, — говорит Билл, когда они со Скоттом усаживаются за стол перед объективами и камеры начинают работать, — спасибо за то, что вы пришли сегодня сюда.

Вопреки смыслу фразы, взгляд Билла враждебен, поэтому Скотт ничего не отвечает.

— Последние несколько недель были долгими и очень тяжелыми, — продолжает Каннингем. — Вероятно, мы оба мало спали. Что касается меня, то я все это время пытался найти ответы на целый ряд вопросов. Я искал правду.

— Я должен смотреть на вас или в камеру? — прерывает его Скотт.

— На меня. Как обычно во время беседы.

— Что ж, у меня в жизни было много бесед, — говорит Скотт, — но ни одна из них не была похожа на сегодняшнюю.

— Беседа как беседа, такая же, как и любая другая. Мы с вами просто разговариваем — вот и все.

— Но ведь это интервью. А чертово интервью — это не просто беседа.

Билл наклоняется вперед.

— Я вижу, вы нервничаете, — замечает он.

— Вы так считаете? Ничего подобного. Я просто хочу уточнить правила игры.

— Если вы не нервничаете, то какие чувства у вас сейчас? Мне бы хотелось, чтобы наши телезрители могли понять это по вашему лицу.

Скотт ненадолго задумывается.

— Знаете, чувство, которое я испытываю, очень странное, — произносит он наконец. — Вам, вероятно, приходилось слышать слово «лунатизм». Некоторые люди бредут по жизни, словно лунатики. А потом вдруг происходит что-то, вынуждающее их проснуться. Так вот, у меня ощущения совершенно другие. Скорее противоположные.

Скотт смотрит Биллу в глаза и понимает, что Каннингем пока не понял, каким образом Бэрроуз будет загонять его в ловушку.

— Все, что происходит со мной в последнее время, кажется мне сном, — продолжает Скотт, которому тоже очень хочется выяснить правду. Точнее, из двоих мужчин, сидящих в студии, этого, скорее всего, желает только он. — Мне кажется, что я заснул в том самолете и все еще не проснулся.

— Вы хотите сказать, что все происходящее кажется вам нереальным, — уточняет Билл.

Скотт снова задумывается.

— Нет, — отвечает он, покачав головой. — Наоборот, все реально. Даже слишком. Особенно то, как люди обращаются друг с другом. Я, конечно, взрослый человек и понимаю, что мы живем не в идеальном мире, где все обожают друг друга, но…