Вновь завибрировал мобильный. Арсен глянул на дисплей, извещавший о том, что снова звонит коллега, разговор с которым он завершил всего минуту назад. Немного поколебавшись, Арсен все-таки решил ответить.

— Да, Ерканат. Что еще?

— Ой, капитан. На автомате. Извиняй, — сказав это, Ерканат сбросил трубку.

Арсен с раздражением отбросил телефон в сторону.

— Этот Ерканат, похоже, умирает со скуки на работе.

— М? — наконец, Асель посмотрела на него в зеркало.

— С чего-то он решил, что должен говорить мне обо всем, что происходит на работе, как будто мне не все равно.

— А тебе все равно?

— Да, — Арсен поднялся с места и подошел к окну. — Я уволился и мне плевать.

— А что за два вопроса, которые тебя волнуют? — Асель перестала пудрить свое лицо, и застыла в ожидании ответа.

— Касается дочери полковника.

Байболат вышел из дома и едва закрыв за собой стеклянную дверь своей виллы, быстро засеменил к ожидающему его у ворот черному Mercedes. Его лицо выражало растерянность и лишь тот, кто видел его и раньше, знал, что это никак не связано с его внутренним состоянием. Не изменив и на этот раз своей привычке придавать каждой встрече оттенок торжественной официальности, он надел серый костюм и белоснежную рубашку, затянув ее ворот узким галстуком. И так же привычно короткие брюки едва прикрывали верхний край вычищенных до блеска туфлей, забавно болтаясь, когда он перебирал ногами. Аккуратно обходя небольшие лужицы на тропинке, оставленные после утренней поливки газона автоматическими рассеивателями, он вышел за ворота и заметно ускорился. Двое крепких мужчин стояли у автомобиля, придерживая открытую заднюю дверь и, возможно, считали себя героями какой-нибудь гангстерской саги. По тому, как они вели себя и по довольству, читавшемуся на лицах, было видно, что им нравился их образ, и они делали все, чтобы соответствовать ему, хотя всего пару годиков назад каждый из них не мог и помышлять о таком повышении, праздно шатаясь у городского рынка в поисках хоть какого-нибудь заработка. Байболат отличался страстью набирать в свои немногочисленные отряды внушающих страх одним своим видом верзил. Возможно, этим он глушил в себе комплекс маленького человека, коим сам и являлся. Многие ставили ему в упрек то, что гоняясь за эффектом, который, по его задумке должна была производить его армия, он отодвигал на второй план ее эффективность. Так или иначе, Байболат считал, что предупредить опасность важнее, чем отразить ее.

— Хороший день, босс, — прошептал тот, что стоял справа от двери, и даже позволил себе улыбнуться, когда ничего ему не ответивший Байболат стал усаживаться в автомобиль.