Принимая назначение в Рим, Нил Адмирари никак не думал, что отправляется на фронт. Подобно многим представителям своего поколения, всю трудовую жизнь он строил из расчета, что когда-нибудь придется выходить на покой. И дело вовсе не в том, что он больше не чувствовал в себе сил; просто работа для него всегда была лишь средством достижения будущего, красочно расписанного страховыми компаниями: седеющая парочка нежится на солнце на собственной вилле во Флориде, пожиная плоды мудрых инвестиций. Когда-то Лулу ван Акерен делила с Нилом яхту, на которой он мысленно рассекал воды Мексиканского залива. Увы, с этими мечтами пришлось расстаться. А тем временем нашлись светлые стороны и в идее прозябать в Риме, пока весь остальной мир полыхает пожаром. Нил вспоминал кафе и рестораны, вспоминал солнце, вспоминал женщин и многообещающий гомон, казалось наполнявший Вечный город. Где, как не здесь, встречать закат своей карьеры, если не жизни?

Сначала жизнь хоть как-то походила на то, что рисовало его воображение. Несколько раз в неделю Нил отправлялся из офиса, расположенного на набережной Тибра напротив Дворца правосудия, в пресс-центр, где узнавал последние новости, сплетничал о новых коллегах и встречался с Донной Куандо. Она оказалась неоценимым источником информации для статьи, написанной по поводу убийств в Ватикане. Материал перед выходом в печать перекроили до неузнаваемости. В прошлом это глубоко задело бы профессиональное самолюбие Нила, однако он давно пребывал в философском настроении. У нынешнего поколения журналистов почти не осталось правдивости и жажды истины. Нил считал себя динозавром, осколком минувшей, лучшей эпохи. Он прочитал Марка Аврелия и отправился к Капитолию, чтобы взглянуть на конную статую древнего императора-стоика, язычника в самом сердце христианского города. Пробежав взглядом усеченную версию своей статьи, Нил швырнул журнал в урну.

Однако последующие события разбудили любопытство редакторов. Во имя всего святого, что происходит в Риме? С появлением третьей тайны Фатимы, доселе скрытой, город превратился в зону боевых действий. Адмирари продолжал поддерживать ни к чему не обязывающие отношения с Анджелой ди Пиперно, скорее по привычке, чем в силу искренних чувств, и через девушку вышел на ее редактора, Ричарда Джона Нойхауса. Судя по всему, бывший лютеранский пастор, ставший священником в Нью-Йоркском архиепископстве, имел доступ ко всем нервным узлам Ватикана. Нилу не нравилась роль новичка, которого наставляет умудренный опытом священнослужитель, знающий все ходы и выходы. Его нисколько не огорчило известие о том, что Нойхаус покинул Рим.