Все, что Кодак сообщил Минасяну, было подтверждено доказательствами. Поиск велся по ключевым словам «Амелия», «Левен», «авиакатастрофа», «Хиос», «Сесилия», «Шандор», «смерть», «убийство», «несчастный случай», «крот», «МИ-6», «Райан», «Клекнер». Если одно из этих слов присутствовало в тексте, он тут же пересылался Минасяну, который вернулся в Киев через Франкфурт в пятницу вечером. Ни в каком из писем или СМС аналитики не нашли даже намека, что МИ-6 интересовалась Клекнером. Отношения Келла и Рэйчел выглядели вполне искренними, так же как и ее работа в лондонском издательстве и ее переписка с друзьями, в которой она рассказывала о своих запутанных чувствах к Келлу и растущей симпатии к Клекнеру.

Но Минасяну было неспокойно. Он был убежден, что аналитики что-то пропустили. В пять утра субботы он попросил доставить все документы без исключения к себе домой, в киевскую квартиру, и начал читать все заново, каждое сообщение, каждый имейл, абсолютно все, включая и то, что не было напрямую связано с сексуальными отношениями между Келлом и Уоллингер. Минасян владел искусством с огромной скоростью читать и усваивать большое количество письменной информации. И хотя он не спал уже двадцать четыре часа, его ум оставался все таким же острым, а внимание не притупилось. Именно поэтому он сумел выцепить из общей массы одно-единственное слово – «Бююкада», которое подтвердило все его самые худшие подозрения насчет того, чем Келл действительно занимался в Турции.

Согласно данным Службы внешней разведки, текстовое сообщение было отправлено с номера Келла (мобильный оператор «О2») на номер Рэйчел Уоллингер (без ответа) 29 апреля в 17 часов 34 минуты. В тот самый день, когда Минасян приезжал на Бююкада, чтобы забрать закладку из тайника.

«Привет. Скажи мне, я все придумал или ты действительно упоминала, что у твоего отца был друг-журналист, который живет на Бююкада? Если это так и я не сошел с ума, то не помнишь ли ты, как его звали? Не Ричардс? А если сошел, то забудь и считай, что этого сообщения не было. В твое отсутствие я почти стал лунатиком».

«Привет. Скажи мне, я все придумал или ты действительно упоминала, что у твоего отца был друг-журналист, который живет на Бююкада? Если это так и я не сошел с ума, то не помнишь ли ты, как его звали? Не Ричардс? А если сошел, то забудь и считай, что этого сообщения не было. В твое отсутствие я почти стал лунатиком».

Глава 55

Глава 55

Около восьми утра утром в субботу сотрудница-аналитик, которая сидела перед мониторами, передававшими живую картинку из квартиры Райана Клекнера в Тарабии, доложила, что американец ведет себя необычно. Абакус приехал домой из аэропорта около двух ночи, но спать не лег. Вместо этого он очень долго сидел перед своим лэптопом, выпил целую бутылку красного вина и больше часа проговорил по скайпу с матерью, которая была сейчас в Соединенных Штатах. Позже характер их беседы был описан как «меланхолический и нежный»; и последовавшие события это прояснили.