Мы все по-разному справлялись – и справляемся – со случившимся. Кто-то предпочитает держать рот на замке, и таких людей можно понять. Однако нас все равно осудят, молчи не молчи, поэтому я решился рассказать все без утайки. Раскрыть все секреты. Пусть меня считают идиотом, но я доверяю Куку.

– Не торопитесь с выводами, молодой человек, – твердит он. – Посмотрим, что вы скажете обо мне, когда прочитаете книгу.

Судя по всему, у него полным-полно своих скелетов в шкафу. Ищет ответы, вкладывает в работу уважение, граничащее с благоговейным восторгом, заботу и страсть.

– В этом исследовании будут главы, – предупредил он, – которые покажутся вам очень непростыми.

– Так вы знаете о моих проблемах с чтением? – пошутил я.

Да, Ал, иногда я позволяю себе смеяться. Надеюсь, ты не возражаешь. Ты бы ведь не хотела, чтобы я совсем перестал смеяться после твоей смерти? Страшно сказать, я могу не думать о тебе целыми днями – а потом вдруг тону в воспоминаниях. Сидел сегодня на занудной деловой встрече – работаю на прежнем месте, но планирую последовать твоему совету и поступить в архитектурный – и втихую перечитывал письмо. Рядом со мной ты чувствовала себя живой. Ты меня любила.

Кук прав: забывать нельзя, это преступление. Люди смутно помнят то, что произошло, и я сейчас говорю не о близких, родных и любящих (хотя список тех, кто попадает в эти категории, значительно изменился), а обо всех остальных. Алиса Сэлмон, говорят они. Та, которую похитили? Нет, это было под Рождество. Да нет же, на нее напал ее собственный парень, и она утонула. Нет, парня отпустили, я точно знаю. У нее были трудности на личном фронте? Вроде бы какой-то профессор в итоге нашел разгадку…

Я даже пару раз ходил на свидания – надеюсь, ты не против. Ничего серьезного не вышло, так что пока у меня перерыв. Иначе нечестно получается. Может быть, через некоторое время я смогу начать заново. Ты точно не против? Какой бы ни была моя новая девушка, ты задала ей высоченную планку.

Когда ты умерла, у меня слегка поехала крыша, все время писал ответы на то письмо про леммингов (Куку об этом знать необязательно). А теперь мне снова хочется улыбаться. Твоя мама сказала – мы с ней встречались в «Старбаксе», Дейв не желает видеть меня у них дома, – что я не должен изводить себя. «Живи, – сказала она, – жизнь продолжается».

– Как жить?

– День за днем. Шаг за шагом.

Знаешь, есть такой жест, когда показывают кавычки? Многие иронично шевелят пальцами, рассуждая о своих «отношениях». У нас никаких кавычек не было, Ал, поверь. Все вокруг напоминает о прошлом. Когда кто-то сидит по-турецки. Большие очки. Расклешенные юбки, телепередача про Маргит, Прага. Когда кто-нибудь в поезде читает сообщение и улыбается, мохнатые наушники, маленькие татуировки. Посторонний человек скажет, что это глупость, но я-то знаю, в таких мелочах – ты.