– Ага.

Таль забрался на камень, закричал:

– Э-э-э-э-эй!

Был сильный ветер, и кричать было здорово. Они посидели еще немного, покричали и разошлись по домам.

Янку в Поселке все знали, они каждый год на лето сюда приезжали к бабушке с дедушкой. Вот шуму было первого сентября, когда она в класс вошла и объявила:

– Наше вам здрасте! Я теперь у вас жить буду.

И упала рядом с Дашей Аверко:

– С тобой сяду, ладно?

– Ой, Яночка, конечно… а чего вы? Переехали?

– Да, предки развелись, мы переехали к бабушке с дедом. Здесь же красота, море, фрукты…

Только Таль и заметил тогда, что Янка притворяется, не своим голосом даже говорит. И все понял. Но, конечно, промолчал.

Мама устроилась на работу в Феодосию, ездила туда каждый день, возвращалась поздно, а в конце сентября завела с Янкой серьезный разговор.

– Денег ни на что не хватает, Ростику ботинки нужны, так быстро растет…

– Мам, у меня деньги на мобильном кончились.

– Яна! Ты хоть слышишь, что я тебе говорю?

– Слышу, слышу, ну ведь правда кончились!

– Опять с Майкой переписывалась, вот и кончились, сколько раз тебе говорить: нет у нас теперь денег, не-ту! Привыкли… отвыкайте теперь!

Янка закрыла ладонями уши, уставилась в одну точку, монотонно затянула:

– М-м-м-м-м-м-м-м-м-м…

Раньше карманные деньги ей всегда папа давал. На телефон, на проезд, на обед в школе. Раз в месяц после зарплаты. Никогда не пропускал. Без карманных денег в пятнадцать лет тяжело.