И я подумал: «Ага! Так это Ави настучал мистеру Попкинсу о записках! Ну и гад!!!»
Мама быстро прочла, подняла брови и передала листочки папе. Он прочел и перевел взгляд на меня.
— Это ты написал, Джулиан? — И он показал мне записки.
Я сглотнул. И тупо на него уставился. Он протягивал мне листки, а я просто пялился на них, и всё.
— Ну… э-э-э… — наконец выдавил я, — кажется, да. Но, папа,
— Кто писал записки? — спросил папа.
— Джек и Ави, — ответил я. — Они тоже подбрасывали мне записки! Это был не только я!
— Но это же ты начал, правда? — сказал мистер Попкинс.
— Прошу прощения, — сердито вмешалась мама. — Не будем забывать, что это Джек Тот ударил Джулиана и выбил ему зуб, а не наоборот! Очевидно, здесь имеет место остаточный гнев…
— Сколько таких записок ты написал, Джулиан? — перебил ее папа, постучав по запискам, которые я держал в руке.
— Не знаю… — сказал я. Было трудно выжимать из себя слова. — Наверное, шесть или вроде того. Но остальные не были такими… ну, знаешь, плохими. Эти самые плохие из всех, что я написал. Другие не такие… — Голос у меня сорвался, когда я стал перечитывать, что написал на этих трех листках.
«Эй, Дарт Омерзительный. Ты такой безобразный, тебе надо носить маску каждый день!»
И: «Ненавижу тебя, урод!»
И последняя: «Готов поспорить, даже твоя мать хотела бы, чтоб ты никогда не родился. Ты должен оказать всем любезность — и умереть».
Конечно, когда я их читал сейчас, они казались мне хуже, чем когда я их писал. Но тогда я очень злился — суперзлился. Я только что получил одну из их записок и…
— Погодите! — Я полез в карман. И нашел последнюю записку Ави и Джека, ее подкинули мне в шкафчик вчера. Она теперь была вся смята, но я протянул ее мистеру Попкинсу, чтобы он прочитал. — Поглядите! И они надо мной издевались!
Мистер Попкинс взял записку, быстро ее прочитал и передал моим родителям. Мама прочитала и уставилась в пол. Папа прочитал и озадаченно покачал головой.
Он отдал записку мне, и я перечитал ее.
«Джулиан, ты такой красавчик! Джун ты не нравишься, но я хочу от тебя детей! Понюхай мои подмышечки! С любовью, Бьюла».