— Я чувствую, что мы потерпели неудачу. Я потерпела неудачу, и ты тоже.

По моей спине пробежал холодок. В комнате сквозняк? Или дело в мисс Фолторн? Или моя простуда возвращается?

Я подавила чих. Мисс Фолторн ждала, пока я найду носовой платок.

— Мы делали для тебя все, что могли, но этого оказалось недостаточно. Ты снова и снова нарушала правила, словно они не имеют никакого значения. Мне нет нужды перечислять; ты знаешь, о чем речь.

Я повесила голову, потому что она была права.

— Поэтому, — произнесла она, растягивая слова, как люди делают, когда хотят нанести невидимый удар, — мы отсылаем тебя домой.

На секунду я онемела.

— Тебя будет сопровождать миссис Баннерман, получившая щедрые отпускные, чтобы компенсировать ее страдания. Я отправила телеграмму твоему отцу, и он тебя ждет.

Мой мозг завертелся, словно шатающийся волчок, утративший свою скорость.

Это что, очередное знаменитое наказание мисс Фолторн?

Мне никогда этого не узнать.

Но мысль — сама мысль! — о Букшоу уже рекой проливалась в мой разум и сердце, словно река, вышедшая из берегов.

— Благодарю вас, мисс Фолторн, — сказала я.

Эпилог

Эпилог

Я стояла на носу, ветер развевал мои волосы, морские брызги мочили лицо.

«Изгнана! — подумала я. — Снова изгнана!»

Может быть, я обречена, как Летучий Голландец, проводить вечность, плавая по морям в поисках спасения?

Я задала этот вопрос миссис Баннерман — в несколько более простой форме — накануне вечером в гостиной корабля.

— Господи боже мой! — сказала она. — Ты блестяще выдержала испытание. Ты это понимаешь?