– А что, я не против, – тут же откликнулся Влад. – Может, сегодня?

Я немного растерялась от такого напора. И посмотрела на Влада большими глазами. Видать, виноваты крендельки. Недаром же я говорила, что в них будто бы подмешано приворотное зелье. Вот и Влад купился с потрохами: один раз попробовал, а теперь только о них и мечтает.

– Просто сегодня погода дурацкая, – начал оправдываться Влад, – ну я и подумал, что можно было бы дома посидеть… Я, конечно, не напрашиваюсь…

– «Алиса, ты именно напрашиваешься!» – процитировала я профессора Селезнева из стародавнего мультфильма «Тайна третьей планеты».

– Нет-нет, что ты, Даш, у меня такого и в мыслях не было… – уверял Влад, – это я так, к слову…

– Да ладно тебе, не оправдывайся! Я же шучу. Все в порядке, ноль проблем! Конечно, можем сегодня опять к нам зайти. Только мамы с папой дома не будет – они с утра на дачу укатили. А мы с Катей туда завтра на электричке едем.

– Ааа… – протянул Влад. – Очень жаль, что их не будет.

Однако мне почудилось, что какое-то сожаление не искреннее. И что, несмотря на дифирамбы моим «компанейским» родителям, он без труда переживет их отсутствие.

Когда мы с Владом вошли в прихожую, возникла толкучка: Игорь как раз снимал куртку, чтобы повесить ее на крючок (судя по всему, он явился за полминуты до нас), Катя стояла рядом. Все сказали друг другу «привет». Притискиваясь то к вешалке, то к противоположной стене и двигаясь осмотрительно, чтобы в тесноте прихожей не заехать кому-нибудь локтем в глаз и не отдавить чью-то ногу, мы трое кое-как освободились от верхней одежды и уличной обуви и, едва не толкаясь головами, выгребли каждый для себя тапочки из-под обувного комода. Тут я спохватилась, что Влад с Игорем еще не знакомы, и представила их друг другу, раз уж сестрице это не пришло в голову – она словно язык проглотила. Эти двое обменялись пристальными взглядами. Не больно-то дружелюбными, отметила я про себя.

Проскользнув мимо них на кухню, я открыла кран и подставила под струю чайник.

– Заниматься собираетесь? – спросила я, обращаясь к Игорю и Кате. – Может, потом к нам присоединитесь. Если успеете.

Оба эти ботаника вдруг замялись.

– Мы и потом можем позаниматься, – пробормотала сестра. – После чая…

– Ага, – с готовностью поддержал Игорь. – Да и вообще можем сегодня не заниматься. Эта контрольная не такая уж важная…

Игорь, видно, тоже запал на крендельки. Но сестра снова меня удивила. Ей-то этот чай зачем?..

Я когда-то где-то читала, что всевозможные отшельники, подвижники и святые (к сонму которых можно смело причислить и студентов-трудоголиков) подвергаются опасности удариться в противоположную крайность. Фанатично предаваясь аскетизму и запрещая себе даже думать о маленьких земных радостях, они подавляют свою человеческую природу, которая в один прекрасный день – бац! – вырывается на свободу тем отчаянней, чем упорней ее глушили и душили. Вчерашний аскет вылезает на свет божий из своей кельи – и давай прожигать жизнь. А все вокруг поражаются произошедшей в нем перемене. Но ничего поразительного в этом нет, потому что действие равно противодействию! Я смутно помнила эту формулировку из школьного курса физики: кажется, так называется один из законов Ньютона. Что означает этот закон в самой физике, я напрочь забыла, зато отлично понимала его смысл применительно к окружающему миру! И к таким фанатам учебы, как моя сестрица.