Хорошо живется в Китае тем, кто занялся бизнесом. На втором месте те, кто сумел устроиться на совместные предприятия. На третьем сельские промышленники — крестьяне, которые не только землю обрабатывают, но еще и что-то производят.

Ханчжоусские начальники рассказали мне, как буквально на глазах один крестьянин стал миллионером. Когда его избрали бригадиром, он придумал выпускать пластиковые упаковки — для молока, соков, шампуней и моющих средств. Как раз такие упаковки и понадобились. Вчерашний бригадир, которого теперь величают генеральным директором, купил новую производственную линию в Японии и вообще «из-за границы не вылезает». А еще недавно шапку ломал перед любым уездным начальником.

Душевно и убедительно говорили они об успехах реформы, хотя на сей счет меня совсем не надо было агитировать, и расстроились, когда я спросил их о Мао Цзэдуне.

— Мы всегда любили и будем любить председателя Мао, — после долгой паузы последовал ответ. — Всем, что у нас есть, мы обязаны ему.

Я позволил себе усомниться. Мне как раз казалось, что экономическая реформа, открывшая путь к рыночной экономике, отвергает и опровергает идеи Мао.

— Нет, — объяснили мне. — На самом деле реформа развивает его идеи. Все дело в том, что когда председатель Мао их провозгласил, его просто не поняли. В те времена совершались большие ошибки. Но их исправили, отстранив от власти тех, кто мешал правильному пониманию идей председателя, а среди них была и его вдова товарищ Цзян Цин.

— На сессии Всекитайского собрания народных представителей генеральный секретарь ЦК компартии Китая становится еще и председателем КНР, — добавил молодой коммунист, который ездит на «мерседесе». — Это свидетельствует о том, каким уважением пользуется партия в народе.

Мне, правда, показалось, что знакомое нам по позднесоветским временам совмещение постов — одна из последних попыток подкрепить партию авторитетом государства.

— Наша партия очень демократичная, — объяснил мне старший из начальников, — что делать определяет директор предприятия, а партком лишь обеспечивает выполнение его указаний, не вмешиваясь в процесс принятия решений.

Это уже не та, прежняя, всевластная партия. Партия пытается сохраниться и ищет свою нишу. Экономические реформы подорвали ее могущество. Ослаб даже идеологический контроль, что неминуемо при таком количестве иностранцев. Одних только тайваньцев за последнее время перебывало почти четыре миллиона. Вообще, такое ощущение, что плотина, разделяющая КНР и Тайвань, вот-вот рухнет. Союз кинематографистов КНР заявил, что пора создавать единое кино «большого Китая», то есть объединить усилия кинематографистов КНР, Гонконга и Тайваня.