Каждый год семь миллионов молодых людей получают в Китае дипломы о высшем образовании. Многим выпускникам трудно будет найти должность, соответствующую их ожиданиям. Несколько миллионов безработных вчерашних студентов куда опаснее для занятого модернизацией режима, чем сотни миллионов нищих крестьян…

Главная загадка Китая — средний класс, который пока выглядит довольным заключенной им сделкой по обмену политических свобод на растущий доход и стабильность. На определенном этапе это равновесие рухнет…»

В Китае отмечен всплеск интереса к работам Зигмунда Фрейда и психоанализу. Переводы книг Фрейда продаются во всех книжных магазинах. Еще недавно его имя было известно только профессионалам. Компартия в свое время запретила все виды психоанализа, назвав его псевдонаукой. Во время культурной революции психология в целом была под прицелом. У настоящего коммуниста не бывает психологических проблем. Если что-то непонятно, можно поговорить с секретарем парткома…

Между тем, в Китае высок уровень душевных заболеваний. Здесь не принято делиться сокровенным с чужими, мешает традиционная культура стыда. В реальности китайцы переживают так же, как и все остальные люди на земле: те же подавленные желания, стремления и чувства. Проблема подавляемых сексуальных эмоций очень актуальна для современного китайского общества… Но не это главное. Болезненные воспоминания о прошлых политических кампаниях, когда погибло множество людей, всплывают вновь и вновь. Погоня за экономическим успехом, конкуренция, соперничество, отчаянная борьба за рабочие места, должности и посты породили новые психологические проблемы. Обратиться к врачу все еще стыдно, однако же проблемы сами собой не рассасываются…

Но самое удивительное состоит в том, что и те, кто не сумел пока выполнить партийное указание и разбогатеть, не теряют присутствия духа, не жалуются на свою трудную жизнь, не клянут власть и начальство, а просто работают.

В XX столетии китайцы пережили все мыслимые и немыслимые несчастья: японскую оккупацию, гражданскую войну, революцию, грандиозные преобразования всей жизни, голод, «великий скачок», культурную революцию, не говоря уже о таких мелочах, как землетрясения и наводнения. Несмотря на все это китайцы, одна из старейших наций на земле, поражают своей жизнерадостностью и оптимизмом.

Мао Цзэдун обещал китайцам богатство и процветание, уважение в мире и территориальную целостность. Намерение восстановить величие страны и модернизировать ее натолкнулись на его же намерение превратить Китай в социалистическое государство. Его социальная инженерия заставляла страну содрогаться в безумных кампаниях. Они подорвали потенциал страны и привели к огромным человеческим потерям. Успех пришел после смерти Мао. Если бы он мог увидеть сегодняшний Китай, то, надо полагать, признал бы достижения своих наследников. Но едва ли порадовался.