Вадим Саватеев считает, что «мы сделаем это традицией – будем каждый год 23-го числа собираться здесь, затем встречаться с молодежью в нашем Клубе, вспоминать Вадика. Потому что это был человек, который служил Родине, не обращая внимания на политические ветры. Боевые начальники, такие как Щербаков, Бочков, любили его, ценили его. Андрей Мерзликин также передавал огромный привет. И вот та трагедия с Вадимом… Вы знаете, есть люди, о которых нельзя представить, что это может случиться именно с ними. Таким был наш общий друг Серёжка Говорухин, таким же был Вадим Раллев. Человек он был необычайно жизнелюбивый, сильный физически, духовно, был настоящим другом, всегда готовым прийти на помощь. Но он жил службой. У него было несколько друзей – буквально два-три, не больше. Мы ездили к нему на дачу, которую называли “Остров свободы”, и эти дни были незабываемыми. Вадим очень любил жить, его любили женщины – даже наши начальники называли его “плейбоем”. Но главным для него была служба. Для него это было все. Кроме того, он обладал удивительным чувством юмора. Однажды я позвонил ему во время прямой линии с президентом и спросил: “У тебя есть вопросы к президенту?” Он отвечает: “Нет. Я готов выполнить любую задачу, которую поставит Верховный главнокомандующий”. – Потом делает театральную паузу и говорит: “Главное, чтобы у него к нам вопросов не было”. Вадим не представлял себя вне службы – он так и говорил, что его вынесут из кабинета. Но на гражданку он не хотел. Как он высадился в Таджикистане в 19 лет в пограничной форме курсанта – так все последующие годы и провел на войне. А поскольку на войне год считается за два, то он дожил почти до 80 лет. Он всегда был на войне, и другой жизни для себя не хотел».

Герой России Олег Хмелёв как всегда немногословен: «Говорить об этом мы не любили очень много, – сказал он, – но Вадим всегда был гусаром и остается таким в нашем сердце. Мы его всегда помним, и нам его реально не хватает. Поэтому я пью за Вадима Раллева!»

Вадима действительно не хватает всем, но прежде всего, конечно, родителям. Поэтому я попросил рассказать о нем отца, Николая Сергеевича Раллева. «Вадим – коренной москвич, – начинает свой рассказ Николай Сергеевич. – Родился он 25 августа 1968 года, в семье единственный ребенок. Я окончил Московский авиационный институт и в добровольном порядке пошел служить в ВВС, где и прослужил 30 лет в научно-конструкторских организациях. Мама Вадима медик, начинала службу в эскадрилье связи Московского военного округа, потом в Генштабе и затем, очень долго – в госпитале КГБ на Пехотной, где занималась реабилитацией нелегалов. С 8-го класса Вадим учился в школе № 67 Москвы, как раз позади Панорамы “Бородинская битва”. Он очень любил свою школу, любил учиться, был заводилой всех школьных военно-патриотических мероприятий. Куда идти после школы, у Вадима вопросов не было. В нашем роду он десятый военный. По моей линии все его прадеды воевали в Русско-турецкую, Крымскую, Русско-японскую, Империалистическую. Мои дядьки были соответственно на советско-финляндской, один был офицером-танкистом, погиб на Курской дуге, другой был директором танкоремонтного завода, затем разрабатывал корабельную броню, был удостоен Сталинской премии. Его сыновья – мои двоюродные братья – оба флотские офицеры. Мой отец был блокадником, после окончания института делал корабельные турбины. По линии мамы дед Вадима прошел всю войну в экипаже бронепоезда НКВД, очень много ему рассказывал. Мы с детства с Вадиком отмечали все военные праздники – День Победы, День Советской Армии. Он прекрасно знал парадный устав, в три года уже кричал на улице: “Парад, смирно!” – и чеканил строевой шаг. После восьмого класса он хотел поступить в Суворовское училище. Правда, мы настояли на том, что надо окончить десять классов. И вот уже в десятом классе Вадим познакомился с одним пациентом у мамы в госпитале. Им был не кто иной, как полковник Валерий Александрович Бочков, сотрудник группы “Альфа” 7-го Управления КГБ СССР, участник штурма дворца Амина в Кабуле 27 декабря 1979 года, получивший во время штурма несколько ранений. Вадим сказал, что хотел бы служить у него, на что Бочков ответил: “Учись, а потом решим, где тебе служить”».