286

ЦГАМО. Ф. 4557. Оп. 8. Д. 633. Л. 48-48 об. То же происходит и в Ленинграде (запись в дневнике А. Г. Манькова 19 августа 1934 года, см.: Манъков А. Г. Из дневника рядового человека// Звезда. 1994. № 5. С. 177-178).

287

ЦГАМО. Ф. 4570. Оп. 1. Д. 56. Л. 3.

288

«По всей России идет бешеная ломка железных оград, главным образом, на кладбищах, а также и крестов, чугунных церковных дверей и вообще всего железного и чугунного, так как чугуноплавильные и железоделательные заводы или стоят, или еле влачат свое жалкое существование, о которых, кстати сказать, лишь только гремят в одной лживой макулатуре» (запись в дневнике Е. Н. Николаева 8 марта 1931 года, см.: «Исчез человек и нет его, куда девали — никто не знает»: из конфискованного дневника Е. Н. Николаева / Публикация В. Гончарова // Источник. 1993. № 4. С. 51).

289

Запись в дневнике С. С. Прокофьева 21 января 1927 года, см.: Прокофьев С. С. Дневник 1907-1933: В 3 т. (Ч. 2). Paris: sprkfv, 2002. С. 467. См. также запись в дневнике О. Г. Шереметевой 18 мая 1927 года {Шереметева О. Г. Дневник и воспоминания / Вступ, ст. Г. И. Вздорнова. М.: Индрик, 2005. С. ПО).

290

Запись в дневнике Л. В. Шапориной 14 июля 1934 года, см.: Шапорина Л. В. Дневник: В 2 т. Т. 1: 1898-1945 / Вступ, ст. В. Н. Сажина, подгот. текста, коммент. В. Ф. Петровой и В. Н. Сажина. М.: Новое литературное обозрение, 2011. С. 165.

Также: «Прошел на кладбище, был потрясен при виде огромного числа разрушенных памятников, но разрушенных умышленно руками негодяев нового молодого поколения; мои могилы пока целы; сброшен с пьедестала каменный памятник доктора Гринвальда, отца Натальи Александровны. С тяжелым чувством я вышел из монастыря» (запись в дневнике А. В. Орешникова 5 июля (22 июня) 1925 года, см.: Орешников А. В. Дневник. 1915-1933. Кн. 2. С. 48); «Мы незаметно докатили до Рязани. <...> Оказалось, дорогой памятник, представлявший часовню из чугунных плит, поставленный над останками генерала-лейтенанта Ф. Г. Левицкого и подполковника М. П. Русанова, уничтожен, и могилы их сравнены так, что их и не видно. Срыты и другие многие могилы, что, в общем, произвело на меня глубокое и тяжелое впечатление. Казалось бы, мертвым можно было бы оставить покой и вечную память. Но мудрая „власть на местах" как будто нарочно, наперекор всему делает свое дело разрушения» (запись в дневнике В. А. Городцова 9 сентября 1931 года, см.: Городцов В. А. Дневники. 1928-1944: В 2 кн. / Государственный исторический музей, Институт археологии РАН; сост., авт. очерков, прим., коммент, и указ.: И. В. Белозёрова, С. В. Кузьминых; отв. ред. П. Г. Гайдуков, А. Д. Яновский. Кн. 1: 1928-1935. М.: Триумф принт, 2015. С. 277-278); «18 июня. Ходил на кладбище Новодевичьего монастыря. Новое кладбище сравнительно в порядке, хотя и на нем много грязи и запустения, указывающие на недостаточность присмотра. Но что представляет из себя Старое кладбище, трудно и передать. Это мерзость запустения и ужас вандализма. Еще недавно самое благоустроенное кладбище в Москве теперь разорено и завалено обломками камней и кирпичей вырытых из склепов и частей разбитых надгробных памятников» (запись в дневнике В. А. Городцова 18 июня 1931 г., см.: Там же. С. 252); «Надя и Лёля ходили на Калитниковское кладбище на могилу Лёши; кладбище в ужасном виде, видели торчащий из земли гроб» (запись в дневнике А. В. Орешникова 22 (9) июля 1924 года, см.: Орешников А. В. Дневник. 1915-1933. Кн. 1. С. 445).