Слушая посла, я понимал причину его плохого настроения.

— И вы считаете себя ответственным, поскольку так хорошо знаете Зию, а он даже не сказал своему приятелю Арни Рафаелю о своих планах. Так?

— Вы же знаете, в Вашингтоне завтра же пойдут слухи. «Боже, что у нас там за посол и какие у него отношения с Зией! Он катается с ним в автомобиле — и никаких намеков, а потом тот возвращается домой и увольняет премьера», — сказал Рафаель.

— Да-а, я знаю, что вы имеете в виду. Но тут ничего не поделаешь.

— Посмотрите, — Рафаель показал жестом в сторону компьютера.

Я сел к монитору и прочел подготовленную послом телеграмму об имевшей место накануне встрече с президентом и его комментарии по поводу действий президента спустя несколько часов. Закончив чтение, я заметил, что телеграмма звучит слишком оправдательно, и предложил не отправлять ее.

— Сейчас я вернусь на работу и поручу своей политической секции направить информационное сообщение. А вы постарайтесь взглянуть на это в позитивном ключе. Теперь вам не придется тратить время на этого сопляка Джунеджо. Все вопросы можно будет решать с армией.

Рафаель улыбнулся, на этот раз без иронии.

— Значит, вы по своему каналу ничего не сообщали, что тут что-то готовится? — спросил он.

— Не поставив вас в известность? Такого просто не могло быть. Я так же, как и вы, пропустил это. Однако я не ужинал с этим типом накануне. Думаю, что мне стоит срочно подсказать своим ребятам: если им кажется, что я выгляжу неблаговидно, то пусть посмотрят на Арни Рафаеля. Он тут катился с этим парнем по Исламабаду как раз в то время, когда тот планировал свои действия, и ничего не заметил! Это отведет удар от меня.

Арни Рафаель своего решения не изменил, хотя, насколько я мог судить, Госдепартамент продолжал критиковать его за то, что он пропустил момент, когда Зия планировал свои шаги.

Исламабад. 15 мая 1988 года, 16:00

Я взобрался на диван в своем кабинете и прикрепил первый зеленый магнитный диск к висевшей на стене карте Афганистана. Диск закрыл Барикот в северной оконечности долины Кунар на востоке Афганистана и соответствовал первому случаю вывода боевого гарнизона 40-й армии. Потом я закрыл зеленым диском Джелалабад, и в последующие дни зеленые диски стали закрывать другие «горячие точки» на карте Афганистана. Советский Союз честно выполнял свои обязательства по выводу войск в соответствии с Женевскими соглашениями в первые шесть месяцев.

Наконец-то они уходили.

Кабул. 16 мая 1988 года, 4:30