Наступило 1 сентября, канун годовщины Седана, а перед Францией открывались такие же трагические перспективы, как и в то время. Французский военный атташе официально подтвердил сообщение о разгроме русских под Танненбергом. Тон Общего приказа № 4 по сравнению с приказом, последовавшим после поражения на границах, был не такой уверенный и не отражал прежнего оптимизма генерального штаба — прошла неделя, а немцы захватывали все новые и новые территории.

3, 4 и 5-й армиям предписывалось продолжать отступление «в течение некоторого времени». Главный штаб, ставя задачу о выходе на оборонительные рубежи вдоль Сены и Обы, «не счел нужным подчеркивать, что этот маневр будет завершен». «Как только 5-я армия избавится от угрозы окружения», остальные армии «возобновят наступление», но в противоположность предыдущему приказу не указывалось ни место, ни сроки проведения этой операции. Однако в нем содержались указания, способствовавшие успеху следующего сражения: из армий под Нанси и Эпиналем выделялись подкрепления для поддержки нового наступления. Этот документ говорил также о «мобильных подразделениях парижского гарнизона, которые, возможно, примут участие в общей операции».

Как этот документ, так и многие другие послужили предметом длительных ожесточенных споров между сторонниками Жоффра и Галлиени, когда выяснялись истоки битвы под Марной. Разумеется, Жоффр имел в виду генеральное сражение вообще, а не битву в известном месте и в определенное время. Операция, планировавшаяся им, должна была начаться после того, как германские войска окажутся в «вилке между Парижем и Верденом», а французские армии вытянутся в виде слегка изогнутой дуги, проходящей через центр Франции. Жоффр думал, что у него в запасе еще неделя для подготовки наступления. Мессими, приехавший попрощаться с ним 1 сентября, услышал от него о наступлении, которое намечалось на 8 сентября. Жоффр предлагал назвать его «битвой под Бриенн-ле-Шато». Этот город, расположенный в 40 километрах за Марной, когда-то был свидетелем победы Наполеона над Блюхером. Может быть, Жоффр считал это место хорошим предзнаменованием. В армии, вынужденной отступать перед страшной тенью приближавшегося врага, царило мрачное настроение, и на Мессими произвело сильное впечатление хладнокровие, спокойствие и уверенность ее главнокомандующего. Однако Парижу от этого было не легче — армии, отступающие за Сену, могли сделать его легкой добычей врага.

Жоффр прибыл к Мильерану и нарисовал ему безрадостную картину военной обстановки. «Ускоренный» отход английских войск обнажил левый фланг армии Ланрезака, поэтому отступление придется продолжать до тех пор, пока его части не выйдут из соприкосновения с противником. Монури было приказано отступать к Парижу и там «вступить во взаимодействие» с Галлиени, однако Жоффр не сказал ни слова о том, собирается ли он включить 6-ю армию в состав войск Галлиени. Колонны противника несколько изменили направление и движутся в стороне от города. Это может дать небольшую передышку. Тем не менее он «решительно и настоятельно» потребовал, чтобы правительство «без промедления» покинуло Париж в этот же вечер или в крайнем случае завтра.