Слова были произнесены — принести в жертву императора…
Гинденбург резко протестовал, Людендорф не произнес ни слова. Два других участника совещания — генерал Бартенвеффер и полков ник Бауэр одобрили Николаи.
Потом все пошло так, как и предполагал Николаи. Он был первым, кто заклеймил имперский режим, и вскоре к нему примкнули другие. Канцлер Макс фон Баден, понимавший, откуда идет опасность, попросил генерал-квартирмейстера не примыкать к другим трем участникам совещания, но было поздно.
Людендорф подал в отставку. Николаи стал главнокомандующим, хозяином поверженной Германии.
Тренер до 1916 года отвечал за стратегический транспорт, за производство оружия и был начальником Генштаба. На всех участках он проявил себя как хороший организатор, оправдав доверие Николаи. Тренер не был политиком, он был исполнителем, организатором. В душе он остался верен империи.
9 ноября первая часть плана, задуманного Николаи, была реализована — кайзер Вильгельм II отрекся от трона и бежал в Голландию. Оставалось сделать трудный шаг — предотвратить сползание страны в бездну революции.
Эберт пришел к власти, новое правительство постепенно заражалось настроениями спартаковцев. Необходимо было принимать срочные меры по нормализации положения в стране.
Эберт по ночам вслушивался в тревожные звуки ночи, он знал, что его положение в правительстве ненадежно. Неожиданно в кабинете зазвонил телефон. Это была секретная телефонная линия, соединявшая правительственный дворец с Генеральным штабом в Спа. Эберт поднял трубку и услышал:
Эберт был настолько взволнован, что чуть не разрыдался, как ребенок от неожиданного подарка. Пытаясь скрыть радость, он совладал с собой:
Эта фраза означала, что теперь власть переходит в руки военных. Гренер продолжал: