Он не сделал своим убийцам ничего дурного. Не сказал им ни одного плохого слова. Он только поступил так, как у нас призывают поступать — не трусить, не пятиться перед мерзавцами, а если есть возможность, наносить упреждающий удар. Он все сделал правильно. Почему же так плохо кончил?

Такой же вопрос мы задавали друг другу после убийства Игоря Талькова. А ведь певец применил куда более надежное средство — газовый пистолет. Можно привести еще немало случаев, когда эти штуковины только усугубили положение защищающейся стороны и послужили удобным поводом для убийства.

Спецсредства помогают, когда нападает один, максимум двое. Когда же их больше… Ну уложили вы одного или двоих. А третий выбил у вас из рук баллончик с газом или газовый пистолет. А первые очухались. Снова их трое! Вот и конец. Но теперь уже не только вам, но и тем, кто находился под вашей защитой.

ОНА СТАЛА ИХ ДОБЫЧЕЙ

ОНА СТАЛА ИХ ДОБЫЧЕЙ

— Куда вы меня везете? — рыдала Андреева.

— Тихо! — цыкнул Веселов.

Неожиданно на дороге появился трактор. Андреева сделала глубокий вдох. Она готовилась закричать. Но Ходяков схватил ее сзади за волосы, намотал их на кулак.

Здесь я сделаю попытку понять, зачем эти трое решили напасть на Чичкова. Версия первая: они решили завладеть машиной, разобрать ее на запчасти и выгодно продать. Версия вторая: они решили завладеть не только машиной, но и миловидной женщиной. У Ходя-кова, как мы знаем, был на этот счет кое-какой опыт. Однажды насильник — всегда насильник. Нужен только удобный случай и хоть какая-то надежда на безнаказанность. Судя по дальнейшим его действиям, Веселов тоже смотрел на Андрееву как на добычу.

Но Багров почувствовал, что имеет на нее больше прав. Именно он нанес Чичкову смертельные удары. А значит, он и должен был, по его разумению, решать, что делать с единственной свидетельницей, которая могла подвести его под расстрел.

Подъехали к реке. Багров и Веселов смыли с рук кровь. Допили шампанское. Залезли в багажник, нашли там еще две бутылки. Выпили.

— Ты мне сразу понравилась, — сказал Андреевой Багров. — Хочешь, завтра пойдем в ресторан? А хочешь, я на тебе женюсь?

Поразительно, но эти слова не были пьяным кривлянием.

«Она должна нас успокоить», — сказал Ходяков. Веселов молчал, но всем видом показывал, что он на стороне Ходякова. Багров должен был сделать выбор между «любовью с первого взгляда» и своими представлениями о мужской дружбе. Распивается же бутылка (прямо из горла) целой компанией мужиков. Почему нельзя примерно так же «употребить» одну женщину?