Когда очередь дошла до моих статей, то я без труда сумел убедить суд в том, что Георгий не мог в помещении московского РУОПа, находясь в наручниках, под непрестанным наблюдением оперативных работников, оказать им какое-то сопротивление. К тому же милиционер, который был тогда дежурным на проходной, дал желательные для нас показания.

Наконец наступил заключительный, четвертый, день суда. Судья зашел в тупик. После совещания суд вынес такое постановление: в связи с тем, что образовались многие процессуальные «дырки», а также обвинение не представило в полном объеме всех доказательств причастности Георгия к преступлениям, дело направить на доследование. Но все ходатайства защиты о том, чтобы изменить Георгию меру пресечения, были судом полностью отвергнуты.

Но это для нас все же была победа.

Прошло немного времени. Я продолжал выполнять поручения Майи. Суд собрался на второе заседание. Тогда нам удалось многое. Во-первых, мы сумели вывести из-под обвинения и добиться прекращения дела в отношении знакомых и друзей Георгия, доказать их непричастность к факту хищения, поскольку двое имели железное алиби — один в это время находился в институте, а другой был в другом городе.

Наконец, свершилось самое главное — мы смогли перевести стрелки на потерпевшего. Мы доказали, что он мошенник, что должен крупные суммы денег и что одна из его уловок, чтобы не платить ничего, — это спровоцировать свое собственное похищение, или «наезд», что люди приходили просто с просьбой вернуть деньги, никакого физического насилия не было.

Суд удалился на совещание. Каково же было наше удивление — мы, честно скажу, не ожидали такого, — когда суд удовлетворил все наши ходатайства, и дело снова было направлено на доследование. Но поскольку по существующему законодательству Георгия не могли больше держать под стражей, суд выпустил его под крупный залог, который был моментально собран.

Как только Георгий вышел на свободу, он, как я узнал позже, тут же женился на Майе. Дальнейшую судьбу Георгия я не знаю, так как больше участия в этом деле не принимал. Но скорее всего, в отношении его дело было прекращено.

Вот так закончилась моя работа по этому уголовному делу. После этого я больше никогда не встречал ни «переводчика», ни Майю, ни Георгия. Я продолжал заниматься своей адвокатской практикой. Мне стали звонить новые клиенты. Жизнь продолжалась…

Законник

Законник

Москва, сизо 48-1, март 1995 г.

Павла Захарова перевозить из следственного изолятора на Бутырке в «Матросскую тишину» стали в полночь, в обстановке строжайшей секретности. Даже сам Цируль не знал, что в этот день его перевезут. Его просто выдернули из карцера, быстро прошманали, погрузили в тюремный автозак и в сопровождении дюжины автоматчиков в камуфляжной форме из особого отряда тихими ночными улицами повезли в сторону Сокольников, где на улице Матросская Тишина находился одноименный следственный изолятор № 1.