Альфа заулыбался и потянулся к омеге руками, а тот влажно прижался к его рту. Запах Сяо Чжаня окутал альфу, он начал дуреть и возбуждаться, открыл глаза и… это был Сынён.

От неожиданности Ибо вскрикнул, взвившись всем телом, так что выпал из гамака, больно ударившись плечом и затылком, а Сынён оказался рядом с ним, набрасываясь на него с бешеными поцелуями:

-Ибо! Ибо! Я больше не смог терпеть, я так давно мечтал об этом, я так хотел тебя все это время!

Ван Ибо боится закрыть глаза, потому что иначе запах Сяо Чжаня завладеет им, Ван Ибо растерян, ошеломлен, но сразу понимает, что у омеги течка: Чо Сынён похож на лихорадочного больного, весь влажный, с безумным взглядом. Что случилось, почему именно сегодня он пришел к нему? Но размышлять над всем этим времени нет, омега постоянно лезет с поцелуями и пытается расстегнуть ему штаны, Ван Ибо еле-еле отталкивает его от себя и пытается добраться до ванной, где стоят его капли-подавители:

-Сынён, подожди, я сейчас… Я закапаю себе в нос, и тогда все будет в порядке, ладно?

Но Сынён чуть ли не виснет у него на ногах:

-Нет, тебе нельзя пользоваться каплями! Они навредят твоему носу! Нельзя! Просто помоги мне, Ибо, помоги, как ты помогал Сяо Чжаню, и ты увидишь, что я ничем не хуже его!

Ван Ибо безумно жаль Сынёна в этот момент. То отчаяние, с которым омега предлагал себя, заставляло сердце альфы сжиматься:

-Нет, Чо Сынён, ты не понимаешь, все будет совсем не так, как ты думаешь! Я буду не с тобой!

-Тут только я, Ван Ибо! - он цепляется за его руки и валит его на пол, наползая сверху, - Я заставлю тебя забыть про него! О, господи, ты такой сладкий!

От запаха его течки альфа дуреет, и проваливается в какую-то прострацию. Он чувствует запах Сяо Чжаня, он будто бы даже чувствует вкус его языка у себя во рту, и это так странно, потому что это Сынён, не Чжань, надо помнить, что это Сынён…

-Нет, Сынён, пожалуйста, я тебя не чувствую! Я чувствую только Сяо Чжаня, только его! - пытается он освободиться от его мелькающих рук, которые справляются с застежкой его джинс и сжимаются на члене:

-А так ты меня чувствуешь? - Сынён не понимает, что Ибо пытается сказать ему, в лихорадке течки он все интерпретирует по-своему, - А так, чувствуешь меня?

Сынён оттягивает резинку его трусов, высвобождая окрепший член и ведет языком во стволу, вбирая в себя головку.

Ван Ибо кричит от кайфа, прикрывая глаза и… теряет контроль, впадая в гон. Перед ним - его омега, Сяо Чжань. Жаркий, блядско-распущенный, сладкий, пахучий. Ван Ибо так скучал все это время, так скучал! Он постоянно представлял его, наполняя все те двадцать пять банок, он хочет это тело, он хочет внутрь своего омеги, и чтоб снова вонзиться в его метку, в их метку!