Но нет… Едва оправившись от родов, выгнала пинками на тренировки Аркаса, заявив, что не собирается превращаться в жирдяйку просто потому что родила… В первый же день загоняла до пота своего тренера.

— Все, уйди, Аталина! Я уже слишком стар для всей этой херни… Стой, Баррет! Не так…

И сам полез на брёвна, недовольно ворча от того, что вынужден продолжить тренировки, несмотря на подступающую благостную старость.

…В гостевой спальне было прохладно и темно. Корделл положил Аталину в постель.

— Иди сюда, — протянула руки и сморщила нос — Иди… Я больше не могу!

Он же медленно расстегнул рубашку:

— А ты попроси. Покажи, как хочешь меня. И как боишься. Давай, это заводит.

Она присела в постели. Потом, встав на колени, посмотрела исподлобья. Корделл обожал этот взгляд. Так смотрела она на него там, в Красном Доме. И в первые дни своего пребывания здесь… В те дни, когда решил он, что никому никогда не отдаст её. Уговорит или заставит. И, если не получится… не выйдет ни того, ни другого…

ТО ОН УБЬЁТ ЕЁ САМ. Свернёт шею или…

— Пожалуйста, Рэндар… — Аталина усмехнулась — Ну пожалуйста…

Освободившись от блузки, провела рукой по груди, задевая соски. Скользнув пальцами вниз, по животу, сдвинула пояс домашних брюк.