Северус качает головой, берёт Гарри за локоть и подводит к самому краю обрыва. Гарри с опаской косится на свои мокрые кроссовки, но Северус снова поднимает его голову за подбородок, и Гарри переводит взгляд вперёд.

— Смотри, — шепчет Северус и делает шаг назад, исчезая из поля зрения. — И чувствуй.

Гарри не видит земли под ногами. Только бесконечную морскую гладь и полосу берега с высоким холмом напротив, которую с трёх сторон окружает вода. Сильный ветер треплет его влажную рубашку, и звук развевающейся ткани напоминает звук тихо хлопающих крыльев. Холодный воздух касается каждого дюйма его кожи. Он словно обволакивает в невидимый лёгкий кокон. Гарри опускает руки, чтобы ветер хлестал его по бокам и груди. Пахнет свежей мокрой листвой, зеленью и морем. Дышать всё легче. Гарри едва приподнимает голову и закрывает глаза. Ему кажется, что тело становится невесомым. Он думает, что ещё один порыв ветра — и ноги сами оторвутся от земли. Он машинально растопыривает пальцы и распахивает глаза. Появляется ощущение, что облака совсем близко, стоит только протянуть руку. Вода внизу неспокойная, и ему кажется, что она течёт под ним. Или это он летит над ней. Ощущение лёгкости наполняет каждую клеточку тела. От свежего воздуха голова начинает немного кружиться, и он торопливо делает шаг назад, чтобы не свалиться с обрыва.

— Теперь ты видишь? — спрашивает Северус с улыбкой. — Ты чувствуешь?

— Я чувствую, — тихо отвечает Гарри и медленно поворачивается. — И я, кажется, теперь понимаю. Я понимаю всё, кроме одной вещи. Ты ведь действительно хотел летать. Ты хотел…

— Я тоже кое-что понял вчера, — перебивает Северус и, сделав несколько шагов вперёд, оказывается напротив Гарри. — Я понял, что и так уже взлетел.

Северус в упор смотрит на Гарри, и в его глазах какое-то странное выражение, которое Гарри не может понять. Радость, тревога, волнение — что это?

— Но у тебя же так и не выросли крылья, — шепчет Гарри, не отрывая взгляда от чёрных зрачков.

Северус улыбается уголками губ, еле заметно качает головой и протягивает руку, чтобы провести холодными пальцами по щеке Гарри.

— Глупый, — так же тихо отвечает он. — Ты и есть мои крылья.