После той ночи, когда Гарри сорвался и дал выход своим чувствам, Волдеморт потребовал постоянный доступ в его часть дома. И посмел поселиться в спальне, смежной с комнатой Гарри. Это, разумеется, было просто способом контролировать его встречи и передвижения. Поэтому Поттеру пришлось в экстренном порядке искать место, где можно поселить Сириуса. К счастью, он знал расположение одного из старых домов семьи Поттер. Особняк оказался запущен, потому что там никто не жил довольно давно. В нем не было домовых эльфов, все погрязло в пыли. Однако это было все-таки лучше, чем ничего. Чтобы Бродяга не скучал и не делал глупостей, компанию ему составлял Ремус, хотя у Люпина вдруг появилось довольно много дел. Он контактировал с оборотнями и уговаривал их присоединиться к стае Джоан, поддержать Гарри. Так же он стал кем-то вроде шпиона в рядах ордена Феникса. В любом случае, Сириус спокойнее относился к заточению в доме Поттеров, чем в особняке на площади Гриммо, впрочем, Гарри не переставал тревожиться о возможном побеге крестного в поисках приключений.

Отдохнув немного после встречи с оборотнями, Гарри и Тони все равно должны были вернуться в «Старые дубы». Они оба достаточно хорошо представляли себе, в каком направлении могут течь мысли Темного Лорда, и не хотели лишний раз его настораживать. Однако к своему крайнему неудовольствию, пожелав Долохову спокойной ночи и зайдя в свою спальню, Поттер обнаружил, что уже перешел границы терпения Волдеморта. Старший волшебник ждал его, вальяжно устроившись в кресле перед трюмо. В прошлом там стояло два кресла, чтобы они могли сидеть в них рядом друг с другом, что-нибудь обсуждая. Когда Марволо был ребенком, он любил расчесывать своему опекуну волосы, пока тот сидел в этом самом кресле. Сейчас все казалось чепухой, и Гарри чувствовал, как где-то в животе все стягивает в узел от боли.

– Где ты был? – поинтересовался Лорд.

– Всего лишь небольшая прогулка, – как можно более легкомысленно откликнулся Поттер.

Он вошел в комнату, стараясь не подать виду, насколько он смущен и потрясен происходящим. Да, мужчина в кресле не был его Марволо, но у этого человека были все воспоминания. Это выводило Гарри из себя. Ведь для него прошло не так уж много времени с тех пор, как их тела сливались в этой самой комнате и постели. Сны о близости не оставляли Поттера. Это были и фантазии о несбыточном, и пошлые воспоминания. Он чувствовал себя после них рассеянным и усталым. Вообще-то, мокрые сны никогда не были у него столь интенсивными в ту пору, когда ему действительно было шестнадцать. Должно быть, Гарри просто скучал по Марволо. И он невольно начинал ненавидеть этого человека, который забрал у него любимого ребенка. Хотя умом молодой человек, конечно, понимал, насколько запутанно и странно все это, ведь фактически Волдеморт и был Мраксом.