– Ты признался мне в любви, когда тебе было тринадцать. Я знаю, ты думаешь, у меня было множество любовников после этого, но у меня никого не было, кроме Регулуса и Тони. С последним я был только под действием любовного зелья. Я отрицал это, но я тоже знал, что в итоге мы будем вместе, потому что тогда ты уже нравился мне, – Гарри закрыл глаза: не так-то легко говорить все это прямо возлюбленному в лицо, учитывая его садистский характер. Он не видел их выражений лиц, не знал эмоций. Но Лорд и Марволо молчали. – К чему я все это говорю? Просто к тому, что ты ни капли не изменился на самом-то деле. Я каждый день говорю себе, что ты не мой Марволо, но это глупо. Я могу до бесконечности психовать и ненавидеть тебя из-за того, что ты убиваешь людей. И да, ты убил моих родителей! – он прикусил губу, пытаясь сосредоточиться и сдержать подступающие слезы. – Но ты все еще чертовски хитер, властен, умен, настойчив, ревнив. В тебе совсем не осталось нежности, но разве я так часто прошу ее?

– Ты хочешь сказать… – с трудом сглотнул Марволо.

– Я просто хочу сказать, – перебил его Гарри, – что все так же буду препятствовать твоим планам, не дам тебе сделать с Англией то, что тебе хочется, но я все еще тебя люблю, – он открыл глаза и посмотрел прямо на Волдеморта. – Я. Тебя. Люблю. И я останусь с тобой.

На несколько секунд в комнате повисло молчание. Все обдумывали услышанное, пока тишину не разорвал Лорд.

– А как же то, что я просто одна седьмая?

– Твои хоркруксы – самая глупая из возможных затей, – честно ответил Поттер. – Но ты – это все еще ты. Я злюсь, отрицаю это, но каждый день вижу подтверждения обратному. Я тебя люблю, Том. И теперь все дело только за тобой, потому что ты не можешь любить меня, пока твоя душа так сильно изуродована.

– Чертовски трудно было сказать это, да? – поинтересовался за его спиной хоркрукс. В его голосе звучали неприкрытые развлечение и нежность. И Гарри вздрогнул от неожиданности, когда его руки сомкнулись на поясе Поттера. Марволо крепко прижал любимого к себе, зарываясь носом в волосы, целуя в шею. – Спасибо.

– Не так сложно, как кажется, – фыркнул Поттер. – Я выгляжу на шестнадцать, но мне все же почти тридцать. Это возраст, в котором пора осознать, кого ты хочешь и для чего.

– Тебе пора уходить, – холодным тоном прервал Темный Лорд Гарри, обращаясь к хоркруксу. – Жизненная сила этого маггла подходит к концу. Ты не нужен мне тут живым.

– Да уж, конечно, – понимающе усмехнулся тот. – Последний поцелуй, – улыбнулся он.

Марволо быстро развернул к себе Гарри и взял в ладони любимое лицо. Он не стал медлить: его время было на исходе, да и Лорд смотрел на них весьма неодобрительно. Волшебник склонился к губам и приник к ним очень нежным, почти невесомым поцелуем. – Грубости и страсти у тебя будет в достатке, а вот нежности вряд ли, – усмехнулся он, отстраняясь. И вдруг лицо его исказилось, проявляя настоящие эмоции. – Я не хочу уходить. Как бы я желал провести всю жизнь с тобой.