Но, в конце концов, мы благополучно пережили вещи и похуже.

Я позавтракала и пошла за пацанами в детскую, чтобы отвести их на прогулку.

***

Макс вернулся домой только ночью, насилу проводив дорогих северных гостей. Днем мы виделись всего полчаса, когда Родэн пришел на пляж ко мне с детьми, пока купцы подписывали договоры с судостроительной верфью и его присутствие там уже не требовалось. Родэн просто не мог упустить случай забежать повидаться и провести со мной еще одну занудную беседу про важность останавливаться перед каждой дверью. Я понимала, что он очень нервничает из-за того, что не может это контролировать, и просто кивала, улыбаясь, особо его не слушая, кидая мелкие камешки в воду и следя за мальчишками, возящимися в песке.

— Все будет хорошо, Родэн, — сказала я ему на прощание, поцеловав куда-то в висок. Макс прищурился:

— Я считаю эту фразу надо официально запретить, после каждого произнесенного " все будет хорошо" в нашей жизни начинал твориться какой-то апокалипсис.

Я рассмеялась. И правда.

Макс разделся, залез под одеяло и сгреб меня в охапку, жадно вдыхая запах волос, задирая подол ночной сорочки, нежно сминая грудь, прогоняя дремоту. Я повернулась к нему, обвивая руками шею, целуя дорогое лицо и ловя жаркие губы.

— Привет, — севшим голосом произнес он.

Я улыбнулась.

— Привет, — и куснула мочку уха, потом облизав ее.

— Как день прошел? — спросили мы в итоге одновременно, засмеялись и решили друг другу не отвечать, занявшись более волнующими вещами. В конце концов, поболтать можно и позже… Макс уже гладил меня между ног, скользя внутрь, перенося смазку на клитор, заставляя часто дышать, выгибаться навстречу руке, вцепившись в спину. Внутри все пульсировало в предвкушении такого знакомого, но каждый раз особенного, удовольствия. Родэн навис надо мной, медленно входя, потом со стоном опустился, крепко обхватив руками, вжавшись в тело так, что палец бы было не просунуть, полностью обездвижив меня. Он был тяжелый, дыхание выравалось сложно, толчками, туманя мозг, но было так хорошо, как будто мы одно целое, так сладко внутри, до дрожи. Вздохи, пот, фрикции, все перемешалось в едином порыве. "Ооо, Маакс, еще, прошу, ооо"- вырывалось само собой и он внимал им, впечатывая меня в кровать все сильней. Сладкая терзающая волна начала, закипая, разливаться по всему телу от этих резких толчков, я вся вжалась в него от напряжения, до крови впиваясь ногтями, судорожно всхлипывая, и резко отпустила, когда она наконец накрыла меня, расслабляя, оставляя конвульсивно дрожать в перемешанном с негой экстазе. Черт, я на небесах наверно. Я почувствовала, как Макс дернулся во мне, и со стоном опустил голову, упершись в шею, тяжело дыша.