– Не злись, дорогой, тебе лучше не напрягаться так сильно! – улыбаюсь я и внимательно смотрю на его задний проход. Как же красиво я все сделала, теперь, когда я буду вспоминать о том, что он делал со мной, передо мной будет вставать картина того, что сделала с ним я.

– Прошу тебя, – начинает рыдать Михаил и из его носа ручьем текут сопли, – Отпусти, мне очень плохо и больно!

– Я тоже просила тебя отпустить, помнишь? – хладнокровно произношу я. Странно, но мне нисколько не жаль этого подонка, и меня смущает только одно: почему я не смогла поставить ему член? Меня это задевает…

– Мама, ты скоро? – на горизонте над головой появляется лицо моего сына.

– Да, милый, я уже заканчиваю! Поиграй еще немного, мама скоро! – поворачиваюсь к Михаилу. А может быть… Черт, что с ним не так?

Снова вырубаю Михаила и поворачиваю его набок, положив под спину кучу камней, чтобы этот боров, не завалился больше, чем мне нужно. Теперь, для насекомых не составит труда еще быстрее добраться до лакомства!

А у меня к этому мужчине другой интерес… Его гениталии все перемазались в земле, и мне приходится очень долго отмывать их от грязи.

Глажу такой родной мне член, вспоминая, сколько оргазмов он доставлял мне когда-то… Разглядываю его и понимаю, что в наших отношениях что-то было реально такое, о чем можно вспоминать с улыбкой и нежностью. Не все было так плохо, как кажется.

Михаил снова стонет, так жалобно и протяжно, а я кладу голову на землю и пристраиваюсь к его члену, начинаю посасывать его, лаская язычком и пытаясь его реанимировать.

Но все мои попытки – не приносят результата. Член Михаила мертв… Грустно это осознавать, но это так.

Вспоминаю, как в последний раз, этот мужчина, вытрахал мое горло, порвав мне рот. Была ведь сила богатырская в его органе, а теперь… Теперь он мертв. Хочется плакать. Михаил не уберег моего ребеночка, не уберег меня, теперь загубил и свое единственное мужское достоинство.

– Ты не достоин его! Ничтожество! – злобно прошипев в сторону Михаила, я продолжаю гладить его мертвый ствол.

Слезы капают из глаз. Это какое-то сумасшествие! Все происходящее со мной – это сложно для понимания! Иногда мне кажется, что я сплю и вижу сон. Но я не бросаю друзей на войне и в беде. Вытирая слезы, я беру в руки нож и начинаю резать мой любимый орган, прямо у его основания.

Дикий вопль оглашает лес, Михаил дергается и перегородка за спиной слегка рушится.

– Не дергайся! – в ужасе кричу я, – Ты все сломаешь!

– Отвали от меня, тварь! Помогите, кто-нибудь! Уйди от меня, не прикасайся, больная! – кричит Михаил и пытается выкрутиться так, чтобы защитить свой пах, маневрируя головой.